Это было первое поражение Торденшельда.
12 дней датская эскадра оставалась в водах Рифве-фьорда, производя блокаду Гётеборга и ремонт поврежденных кораблей. За это время смогли захватить 12 призов, в том числе и шведские приватиры. В один из дней несколько датских кораблей вошли в Оденсалу, уничтожили боновое заграждение и увели с собой несколько купеческих судов. Командор Восбейн на 28-пушечном «Зориддере» смог захватить шведский 30-пушечный «Исланд», но корабль оказался ветхим, негодным для службы, и его продали в Норвегии.
Король Фредерик IV приказал Торденшельду отправить все легкие корабли к берегам Померании и к Висмару и отозвал три полка из Норвегии. Датский адмирал сразу же послал два прама к Фладстранду, а шесть галер — к Фридериксваерну в Норвегии. С приходом англичан король отменил свое приказание и даже отправил Торденшельду для усиления 42-пушечный «Гётеборг».
Меж тем Карл XII приказал укрепить гавань Штремстада в 9 милях южнее Иде-Фьорда, которая создавала границу между Швецией и Норвегией. Этот объект представлялся отличной базой для операций против Норвегии, поэтому датчанам надо было предотвратить это. Вызвался произвести диверсию, конечно же, Торденшельд.
4 июля он ушел из Фридерикстада со следующими силами:
Наименование/Тип корабля/Пушки
Laaland/Линейный корабль/50
Fyen/Линейный корабль/50
Giotteborg/Линейный корабль/42
Hjaelper/Прам/46
Ark Noa/Прам/34
Fredericus fra Arendal/Галера/7
Louisa fra Arendal/Галера/7
Fredericus IV/Галера/7
Prinds Christian/Галера/7
Prinds Carl/Галера/7
Charlotte Amalia/Галера/7
Sophia/Галера/7
Achilles/Полугалера/5
Pollux/Полугалера/5
Как и при атаке Гётеборга, планировалось достичь внезапности, однако вмешалась погода, и прамы с галерами пришлось поставить на якорь в 15 милях от цели. Торденшельд все же пошел с линейными кораблями и 15 июля встал в гавани Штремстада. Зачем он это сделал, остается загадкой. Во всяком случае, датчане вели себя пассивно и раскрыли цель атаки, что позволило шведам укрепить рейд. Они установили сильную батарею «Каролус» из четырнадцати 18-фунтовых орудий на расположенном в середине гавани острове Ланхольм. К северу и югу от города стояли еще две батареи, по три 18-фунтовые пушки каждая.
Только вечером 18 июля к Торденшельду прибыли прам «Арк Ноа» и 4 галеры. Они сообщили, что «Хьялпер» и остальные гребные суда скоро будут. Примерно в полночь датчане соединились и начали втягиваться в гавань. В 1.00 «Арк Ноа» встал на якорь напротив батареи «Каролус» и открыл огонь, однако его не поддержали остальные, и прам был вынужден искать укрытия за небольшим островом. Тем временем линейные корабли из-за безветрия медленно входили в гавань, страдая от огня северной и южной батарей, но по приказу Торденшельда не отвечая на него. Наконец примерно в 4.30 утра они встали на якорь напротив «Каролуса» и открыли беглый огонь по шведам. «Арк Ноа» присоединился к обстрелу, но держался поодаль, так как получил в первом бою повреждения. Все же вскоре капитан прама был ранен, корабль получил попадание под ватерлинию и начал выходить из боя. Не затонул «Арк Ноа» только потому, что имел крен на другую сторону.
Тем временем линейные корабли два раза заставляли замолкнуть пушки «Каролуса», но шведы, подтянув подкрепления по мосту, соединявшему остров и город, оба раза возобновляли огонь. Наконец около 6.00 на батарее грянул оглушительный взрыв — шальное датское ядро попало в пороховые запасы «Каролуса». Стрельба с острова временно прекратилась, и Торденшельд, используя эту заминку, попытался штурмовать батарею. На 4 галерах 300 солдат приблизились к острову, но «Фридерикус IV» и «Фридерикус IV фра Арендаль» вылетели на мель, к берегу смогли приблизиться только «София» и «Принц Карл». Датские гренадеры начали высадку, однако с берега их атаковал шведский батальон, скрывшийся в густом пролеске. Датчане вели огонь наугад, тогда как шведы хладнокровно выбирали цели, десант истекал кровью. В 8.00 Торденшельд, дважды раненный, был в бессознательном состоянии увезен обратно на «Лааланд». Результаты высадки оказались удручающими — две галеры были потеряны, десант разгромлен, а из экипажей гребных судов спаслись только те, кто успел броситься на палубу. Поднять голову было невозможно — огонь противника был очень плотным.