6 июня под стены Ла-Валетты на корабле «Сихорс» прибыл генерал Ральф Аберкромбл, который был назначен командовать войсками в Леванте. 22 июня англичане смогли подвести мину под склад боеприпасов, в результате взрыва погибли 70 французских солдат и было уничтожено примерно 1800 ядер, но стена крепости выдержала удар и не обрушилась. Все лето на Мальту везли подкрепления — к августу численность британских войск на острове достигла 11 тысяч человек при 1100 орудиях, тем не менее Аберкромбл почему-то воздерживался от штурма.
В ночь на 25 августа последние крупные корабли французов — фрегаты «Жустиз» и «Даян» попытались выйти из Гранд Харбор. 74-пушечный «Саксесс» сумел сбить на «Даян» грот-мачту и захватил его, «Жустиз» же смог убежать и дойти до Тулона. Провизия у гарнизона Ла-Валетты практически закончилась. 4 сентября Вобуа послал парламентеров обсудить условия сдачи острова. Англичане согласились на почетную капитуляцию, гарнизон с оружием и знаменами был перевезен в Марсель, но взяли слово, что никто в течение полугода не будет участвовать в военных действиях.
Осада Мальты длилась 2 года и 2 дня. Потери французов составили 1280 человек, англичане потеряли около 1000 солдат, инсургенты — около 5000 только убитыми и умершими от голода. Англия смогла захватить столь важный остров. Первым военным губернатором Мальты стал Александр Болл.
ИтогиК тому времени, когда Ла-Валетта капитулировала, эскадра Ушакова уже шла в Севастополь. Павел I, уязвленный до глубины души, официально объявил о выходе России из второй коалиции и заключил оборонительные союзы с Данией, Швецией и Пруссией. Вскоре нормализовались и его отношения с Бонапартом.
Немедленно по получении известий о капитуляции иностранным посольствам в Петербурге дипломатической нотой от 21 ноября 1800 г. было объявлено о наложении эмбарго на английские суда, находившиеся в русских портах (число их доходило до 300). Эта мера мотивировалась нарушением Великобританией заключенного в русской столице 30 декабря 1798 г. соглашения о совместных действиях на Мальте.
С политической точки зрения победы Ушакова и Суворова не принесли России ничего. Но речь в нашей статье не о политике, а о военном деле.
Давайте попробуем задаться вопросом: почему действия Нельсона так медлительны и робки? Если его нерешительность в 1798 году можно оправдать неопределенным (по мнению самого Нельсона) статусом Мальты, то вот 1799 год расставляет все точки над «i». Группировка английских войск на острове возросла с 5000 до 11000 человек, превосходство на море было подавляющим, тем не менее вплоть до мая Ройал Неви не смог полностью блокировать Мальту. Поражает, что при полном качественном и количественном превосходстве Болл и Аберкромбл так и не решились на штурм. В действиях же русского флота мы, напротив, видим стремление как можно быстрее атаковать противника и решительным штурмом покончить с ним. Почему же подход к решению одинаковых проблем у англичан и русских был совершенно разным?
Наверное, здесь стоит вернуться немного назад, к русско-турецким войнам времен Екатерины Великой. Уже тогда Суворов, Репнин, Долгорукий, Румянцев и многие другие писали, что потери при штурме крепостей гораздо меньше, чем при правильной осаде. Дело в том, что медицина в то время не могла эффективно лечить вирусные и инфекционные заболевания, поэтому болезни, неизбежные при большом скоплении людей, косили войска гораздо быстрее, чем противник. Как ни странно, но штурм неприступного Измаила стоил Суворову в два раза меньших потерь (1,9 тысячи убитыми), чем осадное сидение Потемкина под Очаковом (4 тысячи убитыми и умершими от болезней). Именно во время русско-турецких войн нашими военачальниками и был сделан вывод о том, что только решительный штурм сильно укрепленной крепости приносит быструю и наименее безболезненную победу.
А что же генералы и адмиралы Британской империи? С сожалением приходится констатировать, что они к концу XVIII века пользовались тактическими приемами конца XVII века, разработанными французским военным теоретиком Вобаном. Но вот в чем проблема — если в свое время Вобан действительно предложил новую и интересную концепцию штурма сильно укрепленных городов, то через 100 лет во многом были разработаны контридеи, которые помогали осажденным держаться как можно дольше. Сами же англичане продемонстрировали несостоятельность идей Вобана во время Великой осады Гибралтара (1779–1782 гг.), когда гарнизон Скалы три года успешно оборонялся против французов и испанцев.