Я приподнимаюсь и вижу силуэт Уэса, бегущий к бульдозеру, охваченному пламенем.
– Квинт! – кричу я, бросаясь к кабине со стороны пассажирской двери, а Уэс – с водительской. – Ламар!
Я взбираюсь на гусеничную ленту, благодаря бога за то, что огонь еще не пробрался через разбитое ветровое стекло, и открываю дверь. Покрытые осколками стекла, Квинт и Ламар сидят на своих местах, повиснув на ремнях безопасности.
Уэс отстегивает ремень Квинта и резко дергает головой, когда я открываю дверь. Его темные брови сходятся вместе.
– Да бля, я же сказал тебе оставаться там!
– Я тебя не слышала! – Наклоняюсь в кабину, пытаясь сдвинуть тело Ламара, чтобы отстегнуть ремень.
– Рейн, остановись! – орёт Уэс, поднимая бессознательное тело Квинта на руки.
– Я могу помочь! – Отцепляю ремень и сильно встряхиваю не подающего признаков жизни Ламара. Когда что-то начинает шипеть и хлопать под пылающим капотом, его веки дергаются, и глаза распахиваются. – Давай, приятель. Нам нужно идти.
Ламар поворачивается на сиденье, пытаясь выбраться, но морщится и снова закрывает глаза.
– Ламар, – кричу я, дергая его за плечи, – мне нужно, чтобы ты поднялся. Прямо сейчас.
Его голова поворачивается ко мне, и свет от пламени освещает глубокую рану на лбу. Темно-красная кровь блестит на его темно-коричневой коже. Я сильнее тяну парня за руки, но он такой тяжелый.
– Ламар, проснись! Пожалуйста!
Две руки обхватывают меня за талию и вытаскивают из кабины, а затем пятно гавайской расцветки проскальзывает мимо, чтобы занять мое место.
– Уходи! – кричит Уэс, вытаскивая Ламара из бульдозера. – Сейчас же!
Я спрыгиваю с гусеничной дорожки, чтобы убраться с его пути, и бегу к мотоциклу. Приблизившись к нему, замечаю лежащее рядом на земле неподвижное тело Квинта.
Я бросаюсь к нему, а мои мысли возвращаются к тому дню, когда мы встретились. Мы учились в одном подготовительном классе, и в первый день занятий я застала Квинта в одиночестве – он спокойно ел пластилин за столом миз Гибсон. Мальчик умолял меня не выдавать его. Я, конечно, этого не сделала, даже села и поела вместе с ним, просто чтобы разобраться, из-за чего весь сыр-бор.
Годы спустя я узнала, что отец бил его всякий раз, когда он попадал в неприятности. Квинт научился не попадаться. А его младший брат Ламар, похоже, не усвоил того же урока. Его все время ловили, но Квинт всегда брал вину на себя.
Я встаю на колени рядом с моим самым первым другом и тянусь к его горлу, надеясь нащупать пульс, но мне не удается зайти так далеко. Вместо этого я обнаруживаю осколок стекла, торчащий из его шеи.
– О боже мой! – слетает с моих губ.
Я хватаю его за запястье, надавливаю и молюсь, чтобы сердце билось.
Уэс опускает Ламара рядом со мной. Тотчас еще один взрыв сотрясает землю. Я кричу и закрываю голову, когда капот бульдозера приземляется с грохотом примерно в тридцати футах (9м.) от нас.
Уэс наклоняется и кладет руки на колени, чтобы отдышаться.
– Он в порядке? – спрашивает парень, кивком головы указывая на Квинта.
– Он жив, но... – опускаю глаза на стекло, торчащее из шеи, и качаю головой. – Я не знаю, что делать.
Боже, как бы я хотела, чтобы моя мама была здесь. Она бы знала. Она была медсестрой скорой помощи. Была. Теперь она мертва. И мы тоже будем, если не уберемся отсюда к чертовой матери до того, как взорвется бензобак.
Я оглядываюсь и понимаю, что теперь, при свете огня, знаю, где мы находимся. Несмотря на то, что обочины шоссе забиты автомобилями и грузовиками, которые Квинт и Ламар убрали с нашего пути, выцветший зеленый знак съезда на краю дороги не даст ошибиться. Надпись на нем сообщает: «"Притчард Парк Молл" – следующий поворот направо».
Мои глаза встречаются с глазами Уэса, и, не говоря ни слова, мы приступаем к работе. Он прячет мотоцикл в лесу, а я подтаскиваю крышку капота бульдозера, чтобы сделать носилки для Квинта. Ламар приходит в себя от шока в достаточной мере, чтобы помочь нам нести брата через обломки.
Когда мы добираемся до съезда, торговый центр «Притчард Парк», расположившийся внизу, белеет в лунном свете и выглядит как бесполезная гора разрушающегося бетона. Он гниет с тех пор, как последний магазин закрылся около десяти лет назад, а земля оказалась не настолько ценна, чтобы кто-то потрудился его снести.
– Блять. Посмотри на это место, – стонет Уэс. Он держит импровизированные носилки с одной стороны, в то время как мы с Ламаром надрываемся с другой. – Ты в этом уверена?