Именно так я представлял себе 24 апреля. Никаких людей. Никакой арендной платы. Никаких споров о том, покидать кого-либо или нет. Только я и неисчерпаемые ресурсы земли.
Только в моей голове это выглядело намного лучше.
Я переступаю через поврежденную секцию ограды из металлической сетки и внимательно изучаю улицу в обоих направлениях. Аптека находится так близко, что я мог бы быть там примерно через две минуты, если бы шел вдоль дороги, но, учитывая, что последний ублюдок, которого я видел идущим по ней, все еще лежит на асфальте примерно в пятидесяти ярдах (45м.) от меня, – решаю перебежать улицу и пройти за стрип центром*.
Достаю пистолет и двигаюсь вдоль стены кирпичного здания, стараясь, чтобы гравий не слишком громко скрипел под моими ботинками. Чем дальше удаляюсь от дороги, тем хуже запах. Я игнорирую его, как вонь из очередного переполненного мусорного контейнера, пока не узнаю.
Так же пахло в доме Рейн, когда я нашел ее родителей.
Мой желудок скручивает, а сердце колотится, когда делаю вдох и заглядываю за угол.
Ага.
Там действительно лежит мертвое тело.
Мертвое тело, которое грызет свора гребаных собак.
Я подавляю рвотный позыв, но звук не остается незамеченным. Одна голова поднимается и поворачивается в мою сторону. Затем другая. И еще одна. К тому времени, когда начинает раздаваться лай, я уже пролетел половину расстояния до мусорного контейнера за зданием. Хватаюсь за верх и запрыгиваю в тот момент, когда на меня налетает дюжина паршивых собак. Спасибо, блять, крышка была закрыта. Собаки лают, рычат и скребут когтями по стенкам металлического ящика, на котором я стою. Пока перевожу дыхание, стараюсь не смотреть на труп, валяющийся на земле в нескольких футах от меня.
Думай, ублюдок.
Бросаю взгляд направо. Аптека находится рядом с торговым центром. Они разделены парковкой, но это слишком далеко, чтобы успеть добежать до нее. У меня нет еды – я освободил рюкзак перед уходом, чтобы в него поместилось больше припасов и… я не стреляю в золотистых ретриверов и лабрадуделей.
Одна из собак взвизгивает и сбрасывает со спины собаку меньшего размера.
Черт, они теперь пытаются взобраться друг на друга.
Взобраться…
Я задерживаю дыхание, пока изучаю здание. Затем – выдыхаю, когда замечаю то, что ищу.
Пожарная лестница.
Однако лестница примерно в сорока футах (12м.) отсюда.
Внизу раздается еще больше повизгиваний и рычания, пока я пытаюсь понять, как отвлечь этих ребят на достаточно долгое время, чтобы успеть пересечь тротуар. Половина из них все еще в ошейниках, так что я знаю, что они недолго пробыли на улице. Уверен, если бы у меня был теннисный мяч, большинство из них по привычке погналось бы за ним.
Они не хищники, они просто дико голодны.
За торговым центром дует легкий ветерок, усиливая запахи смерти и того, что разлагается в мусорном контейнере. Я натягиваю рубашку на нос и рот, изо всех сил стараясь сдержать рвоту, когда мой взгляд падает на табличку рядом с одной из металлических задних дверей.
«Пекарня Парксайд».
Пекарня.
Еда!
Так и не закончив составлять свой план, я встаю на колени, запускаю руку в ожерелье из собак подо мной, хватаюсь за ручку сдвижной боковой дверцы мусорного контейнера и подвигаю эту хреновину.
Начинается какое-то безумие – эти сволочи царапаются, прыгают и перелезают друг через друга, пытаясь проникнуть внутрь. Я отдергиваю руку как раз в тот момент, когда джек-рассел-терьер с оскалившейся пастью забирается на самый верх собачьей кучи. Он вгрызается в бумажный пакет, вытащив его из квадратного отверстия и разрывает его, яростно мотая головой. Я даже не смотрю, что оттуда выпадет. Что бы это ни было, этого достаточно для отвлечения. Я спрыгиваю на землю и бросаюсь к лестнице.
Стискиваю зубы и стараюсь не смотреть на растерзанное тело на земле, когда пробегаю мимо него, но замечаю периферийным зрением фиолетовые дреды, и они мне говорят больше, чем я хотел бы знать.
Я не первый скаут, которого Кью послала на это задание.
Желчь подступает к горлу, но я сдерживаю ее и бегу быстрее. Когда добираюсь до лестницы без преследования, то решаю не останавливаться и даже не смотрю по сторонам, прежде чем преодолеть расстояние между торговым центром и аптекой, и не притормаживаю. Мне надоело быть осторожным. Пора покончить со всем этим. Я просто хочу войти, выйти и убраться нахуй из «Притчард Парка» навсегда.
Достаю пистолет и проскальзываю через разбитую раздвижную стеклянную дверь. В прошлом я старался ходить бесшумно из осторожности, но сейчас, честно говоря, я надеюсь, что внутри кто-нибудь есть. Во мне растет ярость, которую я был бы не прочь выплеснуть на мото-уродов.