Пыхтя от недовольства, заставляю себя встать. Каждая мышца в моем теле радуется тому, что наконец-то задействована, когда следую за Картером к двери. Оказавшись в коридоре, прислоняюсь к стене магазина смокингов и смотрю прямо перед собой.
– Ты даже не взглянешь на меня?
– Ну, почему же… если ты встанешь здесь, – я указываю на стену напротив себя кулаком в рукаве, а затем прижимаю костяшки пальцев к губам.
Черный хлопок больше не пахнет домом.
Благодарю тебя, господи.
– Э-э… ладно. – Картер появляется в поле зрения. Брови вопросительно изогнуты, руки в карманах. – Так лучше? – Я киваю.
– Думаю, это ответ на мой вопрос.
– Какой вопрос? – бормочу я в рукав толстовки.
– Мне дали одно поручение. Я подумал, было бы весело, если бы ты пошла со мной, но, видя, что ты даже не смотришь на выход, предполагаю, что это – «нет».
– Да, это значит «нет». Мы закончили? – я закрываю глаза и поворачиваюсь, направляясь в магазин, не желая случайно увидеть то, что находится снаружи тех дверей. В моем сознании все это исчезло. И я хочу, чтобы именно так и оставалось.
– Рейн…
Длинные пальцы Картера обхватывают мой бицепс, и я слабею, позволяя ему прижать меня к своей груди без малейшего протеста. Мне ненавистно, как сильно я нуждаюсь в его объятиях. Хоть чьих-то объятиях.
– Ты ничего не ела несколько дней. Не выходила из торгового центра с тех пор, как приехала сюда. Черт возьми, ты с трудом вышла из магазина смокингов. Только носишься с Квинтом и Ламаром. Я понимаю твое желание помочь и все такое, но тебе нужно сделать перерыв и подышать свежим воздухом, пока не свихнулась.
– Этот воздух неплох.
– Может быть, мы могли бы прогуляться здесь, а потом… пойти поздороваться с моими родителями? Они спрашивали о тебе.
– Ну, ты можешь сказать им, что я здесь, – я распрямляю позвоночник и отстраняюсь от него.
Картер раздраженно проводит рукой по своим распущенным кудрям. Затем его глаза расширяются, а губы изгибаются, позволяя понять, что он, вероятно, задумал что-то плохое.
– Знаешь что? Я так и сделаю. Сейчас вернусь.
Я смотрю, как он уходит длинными, решительными шагами, а затем плетусь обратно в безопасность магазина «Савви Формалвэа». Квинт одаривает меня ухмылкой. Я обмотала его шею таким количеством марли, что повязка похожа на подгузник. У него запавшие глаза и пересохшие губы. Но тот факт, что он находится в вертикальном положении и улыбается, представляется мне горстью блесток, посыпанных сверху отстойника с черной жижей, которой является моя жизнь.
Особенно когда Квинт проводит рукой перед марлевым колье и хрипло произносит:
– Я вижу, ты пялишься на мой жемчуг.
– Поймал, – фыркаю я.
– Мучитель, – Квинт морщится и сдерживает смех, когда я присоединяюсь к нему за стойкой. – Итак, ты собираешься мне рассказать в чем дело?
Я закатываю глаза и опускаюсь на участок пола размером три на восемь футов, который теперь называю домом.
– Не-а.
Звук покашливания заставляет нас обоих резко повернуть головы в сторону дверного проема. Я приподнимаюсь на коленях ровно настолько, чтобы увидеть, как Картер входит в магазин, а за ним следует несчастный на вид мужчина, похожий на медведя гризли, с очень выраженной хромотой.
– Поскольку ты не покидаешь свой пост, я решил привести тебе нового пациента на лечение, – улыбается Картер.
– Так вот почему ты привел меня сюда? Паршивец! – мистер Реншоу поворачивается, чтобы уйти, но его ведет в сторону, и он вынужден схватить руку Картера для устойчивости.
– Мистер Реншоу! Оставайтесь там! – Я бегу в заднюю часть помещения.
Хватаю стул на колесиках из того места, что использовалось как офис, и выкатываю его в центр магазина, где стоит отец Картера, тяжело дыша и вытирая лоб тыльной стороной ладони. Он улыбается мне страдальческой улыбкой из-под густой, заросшей седой бороды, а затем с ворчанием плюхается на заплесневелое виниловое сиденье.
– Ё-мое. Я уже сказал вам всем, я в порядке, – тяжело дыша возмущается мистер Реншоу.
– Ой, да хватит, батя. Рейн нужен новый пациент. Тот, что у нее – зануда.
Картер указывает подбородком в сторону Квинта, затем наклоняется и шепчет на ухо своему отцу, достаточно громко, чтобы все слышали:
– И от него начинает вонять.
Картер внезапно пригибается, когда моток медицинского пластыря со свистом проносится рядом с его головой.
– Я услышал, мудак, – кашляя, говорит Квинт, со своего места.
Они все взрываются хохотом, когда Картер встает и посылает Квинтону другую улыбку, которую я слишком хорошо знаю. Так он улыбался Софи после того, как дразнил ее до такой степени, что она нападала на него с кулаками.