– Хочешь расскажу о том, как я привез вещи из твоего дома?
Я киваю и слушаю, желая, чтобы он продолжал говорить. Голос Уэса – мой любимый звук. Он низкий и грубый, но в то же время спокойный и тихий. Спиной, прижатой к его груди, я ощущаю вибрацию голоса, и это тоже помогает мне чувствовать себя спокойнее.
Всё то время, что меня не было, я жил здесь. Не помню, говорил ли тебе это. В основном я просто напивался, жалел себя и спал. Но когда не пил – понемногу приводил дом в порядок.
– Подожди. Что ты делал? – Не раздумывая, я поворачиваюсь в его объятиях и открываю глаза.
Губы Уэса растягиваются в милой мальчишеской улыбке, и он пожимает плечами.
– Я знал, что ты рано или поздно вернешься домой, и не хотел, чтобы ты увидела… всё это… снова. Я нашел краску в гараже. Избавился от… эм... испорченной мебели. Убрал ковер. Ты знала, что у вас пол из твердой древесины?
Я качаю головой и хохочу, а на моем лице то начинает проявляться улыбка, то горестная гримаса, как у сумасшедшей.
Я не борюсь с этим. Я смеюсь и плачу и смотрю в глаза человеку, который разрушает красивые вещи… но также и возвращает красоту испорченным вещам. Ради меня.
Затем замечаю кое-что у него за плечом.
– Уэс... это новая входная дверь?
Его улыбка становится шире, он оборачивается назад и смотрит на голубую, в деревенском стиле, массивную деревянную дверь с большим медным кольцом.
– Выглядит знакомо?
– Да, действительно знакомо. Но я не… о Боже мой.
Уэс посмеивается и поворачивается ко мне лицом.
– Передняя половина дома Картера пострадала только от дыма, так что я смог спасти некоторые вещи. Она не совсем сочетается с остальной частью дома, но, по крайней мере, в ней не выбито окно.
Уэс смещается на бок и вытаскивает что-то из кармана.
Он берет мою руку и кладет мне в ладонь один ключ.
– Нашел это под ковриком Картера. Добро пожаловать домой, Рейн.
Я смотрю на потускневший металл, который внезапно тяжелеет и начинает весить, как целый дом.
Нет, не просто дом, а свой дом.
– Послушай, ты не обязана возвращаться туда, если ты этого не хочешь. Мы можем жить в гребаном домике на дереве…
Мое сердце разрывается – я бросаюсь к нему, прижимаясь губами к его совершенным губам. Неважно, готова ли я. Неважно, что он облажался. Плевать, что нам суждено разбить сердца друг другу. Никто никогда не любил меня так, и Paramore была права.
Это стоит риска.
Я отстраняюсь и сжимаю в руке ключ, ещё хранящий тепло Уэса, как одинокую розу.
– Я хочу увидеть.
Глаза Уэса расширяются, и его зрачки мечутся, пока он смотрит на меня.
– Ты уверена?
Я киваю, хоть и совсем не уверена, но желаю быть... ради него. И ради себя.
– Давай, – говорю я, опираясь на его широкие плечи, чтобы подняться, – покажи мне, что ты сделал с этим местом.
– Рейн, ты не обязана этого делать.
Я мотаю головой и пытаюсь выглядеть уверенно.
– Я хочу.
Кивнув один раз, Уэс делает шаг назад, пропуская меня к двери.
Но кажется, что это не дверь. Такое чувство, что я стою перед поднятым тяжелым деревянным подъемным мостом, а внутри всё, что я пыталась держать взаперти в своем сознании, стучит и гремит тяжелыми цепями. Каждая травма. Каждый страх. Каждое горько-сладкое, постепенно угасающее воспоминание. Я боялась, что если выпущу их, они растопчут меня, но когда дрожащими пальцами вставляю ключ в замок, грохот затихает. Поворачиваю ручку и толкаю – дверь открывается без скрипа. И когда Уэс протягивает руку и щелкает выключателем возле двери, оказывается, что всех тех ужасных тварей, которых я ожидала увидеть, уже заменили сверкающими золотистыми бабочками.
Гостиная просторна и наполнена светом. Вместо грязного, свалявшегося ковра перед нами блестящий пол из древесины цвета кока-колы. Вся мебель в комнате: диван, двухместный диванчик, журнальный столик и подставка для телевизора. Стены освежили, и теперь вместо табачно-желтых они стали светло-бежевыми. И когда я вдыхаю, чувствую запах свежей краски вместо сигарет и кофе.
– Уэс... я...
– Вот черт. Подожди... – Уэс проскальзывает мимо и хватает пустую бутылку из-под ликера с кофейного столика. Держа ее за спиной, он поворачивается ко мне, и на его красивом лице читается смесь гордости и стыда.
– Ты сделал всё это за неделю?
– Да... – Уэс оглядывается в поисках места, куда бы спрятать бутылку. Он ставит ее рядом с подставкой для телевизора, где я не могу ее видеть. – Оказывается, сдирать ковер намного приятнее, чем пробивать стену кулаком.