— А? — я опираюсь на локти.
Подавшись вперед, он смотрит мне в глаза.
— Джона пытался снести мне голову. Хочешь знать, как часто я видел, чтобы он собирался это сделать, когда я соблазняю девушку, даже ту, с которой он собирается домой?
— Сколько?
Он показывает «0» указательным и большим пальцами.
— Ноль. Ни разу.
Я смотрю на Блейка, пытаясь выяснить точно, что он мне говорит и надеюсь, черт возьми, что не пойму неправильно.
— Мы просто друзья.
К счастью, на мне солнцезащитные очки, поэтому он не может видеть, как глаза предают мои слова.
— Просто друзья, ха? — он потирает подбородок, потом пожимает плечами. — Отлично. Пойду, узнаю, не хочет ли пара моих подружек позависать с Джоной сегодня вечером, после барбекю. — Он обхватывает руками колени, чтобы встать.
Нет.
— Подожди.
Рефлекторно хватаю его за руку. Мой пульс ускоряется в панике.
Он смотрит на меня.
— Хочешь что-то сказать, малышка?
Мне нравится Джона.
Слова есть, но я не могу заставить себя произнести их.
Что если он не чувствует того же?
Я не смогу работать с ним после такого позора. Признаться себе в этом, это как будто...
Нет, я должна держать свои чувства в тайне. Его дружба, значит слишком много для меня. Да и каковы шансы у меня с парнем, вроде Джоны Слейда?
— Да, я просто хотела сказать... — я отпускаю руку Блейка и откидываюсь на свой шезлонг. — Вперед. Джона свободен, чтобы встречаться и, э-э, быть с тем, с кем хочет.
Боже, как больно.
Блейк изучает меня несколько секунд, прежде чем нагнуться.
— У Джоны много разных статусов. — Он осматривает бассейн, потом снова смотрит на меня, прежде чем поднять свои солнцезащитные очки с глаз. — Но, судя по тому, что я видел сегодня, он не свободен — по крайней мере, уже нет.
Он уходит, совершенно не обращая внимания на шок и благоговейное потрясение, которое он оставил после себя.
— Рэйвен, чуть позже, мы сыграем в «Титаник», — говорит он через плечо. — Я буду кричать: «айсберг», а ты можешь тонуть. (прим. go down имеет так же значение — заниматься оральным сексом)
Смех вырывается из моей груди, вызывая головокружение из-за признания Блейка.
«Он не свободен… уже нет.»
Прав ли Блейк?
Возможно ли, что Джона чувствует то же самое, что и я?
Ева возвращается от бара и садится на место, с которого только что вскочил Блейк.
— Наконец-то он ушел. Он — сладкая конфета для глаз, но как только он открывает рот... — она качает головой и делает глоток из бутылки с водой. — Как думаешь, почему он такой странный? — она указывает в сторону Блейка и гримасничает.
— А мне кажется, что он забавный.
Я откидываюсь на спину, на моих щеках расплывается улыбка, не имеющая никакого отношения к Блейку.
Глава 7
Рэйвен
— Моя женщина умеет готовить, — кричит Оуэн с порога кухни, внося стопку грязных и пустых тарелок.
Никки берет тарелки у него из рук и легонько целует в щеку.
— Спасибо, малыш. А теперь убирайся отсюда, пока я не загрузила тебя работой.
Эти двое выглядят, как знаменитая голливудская пара. У Оуэна кожа цвета мокко и коротко стриженые волосы. Его тело спортивное и массивное, идеальное сочетание пленительного и устрашающего. Его суровая мужественность контрастирует с его женой: карамельного цвета кожа, мягкие изгибы и длинные, волнистые волосы. Он игриво шлепает ее, заставляя взвизгнуть и подпрыгнуть, а светло-карие глаза сиять.
Она бросает тарелки в мыльную воду.
— Спасибо, что помогла мне с уборкой, подруга. Обычно я единственная женщина, которая делает больше, чем выставляет свои сиськи напоказ, — она закатывает глаза, показывая свое отношение к женщинам, которых привел с собой Блейк.
— Это меньшее, что я могла сделать. Это было одно из лучших блюд, которые я ела в последнее время. Ты невероятный повар.
Я промываю огромную чашу, в которой находился вкусный фруктовый салат.
— Спасибо. Я получаю много практики зависая с этой группой.
Это меня не удивляет. Ребята в одиночку съели столько, что хватило бы накормить небольшую страну. Мне кажется, что Джона пожарил на гриле целую корову.
— Никки, куда мне это поставить? — спрашивает Ева с порога. Она несет кучу тарелок.
Джона следует за ней, неся несколько бутылок с приправами в руке. Он идет к холодильнику, чтобы убрать их.
Мой взгляд прикован к его фигуре, и я чуть не порезала свой палец намыленным ножом для стейка.
Это должно быть не законно, что он ходит без рубашки. Безумная угроза.
— Не стоит этого делать, девушки. Моя домработница придет утром.
— Как будто уборки в грязных тумбочках недостаточно, ты собираешься заставить эту бедную женщину убирать после вас пятерых? Не-е-ет.
Никки разворачивает Джону и прогоняет его из комнаты.
— Ладно, ладно, ухожу.
Он обнимает Никки одной рукой.
Она прислоняется к нему с ухмылкой.
Его глаза находят мои.
— Но, Ник, не загружай мою девочку слишком сильно. Она должна заботиться об этих руках. Нельзя допустить, что инструмент выскользнет из ее рук, потому что ты перегрузила их.
Он подмигивает мне и уходит.
Никки смеется.
— Проклятье, девочка. Он влип.
Ева хихикает в углу, складывая посуду в стороне.
Не могу поверить, что он только что назвал меня своей девочкой!
А еще, как он говорил об «инструменте», который может выскользнуть из моих рук. Конечно, это звучало как простой разговор, но то, как он удерживал мой взгляд, заставило меня чувствовать себя, как будто он говорил об использовании моих рук по совершенно другому назначению. Сначала Блейк, а теперь Никки.
Правы ли они? Они знают Джону намного дольше, чем я. Возможно ли, что он чувствует что-нибудь? Ко мне?
Я поспешно мою остатки посуды, желая вернуться к Джоне. Кухня стала безупречна в рекордно короткие сроки.
— Ну, девочки. — Никки вытирает руки о полотенце для посуды, прежде чем повесить его идеально на стойке. — Думаю, мы только что заработали себе немного времени в гидромассажной ванне.
Спустя пару минут я погружаюсь в жидкий рай. Я откидываю голову назад, пока теплые пузырьки ласкают мое тело. Все вокруг либо в воде, либо сидят на краю, свесив ноги. Разговор гудит вокруг меня. Расслабившись, я позволяю своим глазам закрыться и с моих губ слетает тихий стон.
— ...тогда скажи ей глотать.
Концовка анекдота Блейка, заставляет меня хихикать, несмотря на то, что я не слышала шутки.
Фырканье Евы вытаскивает меня из расслабленного состояния, что заставляет меня смеяться громче.
Чувствуя взгляд на себе, я отворачиваюсь от Евы и Блейка. Мой смех умирает мгновенно.
Чувственный взгляд Джоны гипнотизирует меня. Я не в силах отвести взгляд от знойных карих глаз. Моя кровь нагревается и шумит в ушах. Желание, сильное и приятное, шевелится в моем животе. От интенсивности мне трудно дышать, моя грудь беспорядочно поднимается и опускается. Он наклоняет голову, его глаза путешествуют от моего лица на грудь и обратно. Я втягиваю свою нижнюю губу в рот, и в голове возникают образы того, как он подходит ко мне сквозь теплую воду. Я ерзаю.
— Скоро вернусь, — бормочу я тому, кто бы ни слушал, и выбираюсь из гидромассажной ванны.
Я отталкиваюсь вверх и перекидываю ногу, чтобы вылезти. Шипение звучит позади меня, словно кто-то всасывает воздух сквозь зубы. Я поворачиваюсь и вижу Джону, выражение на его лице — смесь боли с чем-то, что я даже не знаю, как назвать. От этого мой желудок буквально ухает вниз. В самый-самый низ. Я хватаю свое полотенце и направляюсь в ванную.
Закрывшись внутри, я опускаю крышку унитаза и сажусь.
Что это было?
Я обмахиваю свои покрасневшие щеки. То, что произошло, было возбуждающим. И это не имело ничего общего с температурой воды. Это происходит все чаще: наши взгляды встречаются, и мир вокруг нас исчезает.