Мои щеки краснеют.
― Она потрясающая, Джона.
― Рад, что ты так думаешь. Знаешь, я надеюсь, что она станет твоей свекровью.
Мои глаза встречаются с его глазами, и медленная улыбка растягивается на моих губах.
Срань Господня.
Он спрашивает о том, что я думаю насчет того, что он спрашивает?
― Что скажешь? Ты готова отказаться навсегда от Морретти?
Глава 27
Джона
Я не дышу. Я жду.
Она смотрит на меня так, будто у меня выросли рога... и хвост.
Я просто попросил ее выйти за меня замуж. Конечно, это было не за ужином при свечах, без стояния на одном колене и без слез радости. Но это было предложение. Я не знаю, что на меня нашло. Просто так вышло. Я не сожалею о сказанном, мне похрен. Но какой мудак делает предложение своей девушке в своем гараже?
У меня даже нет кольца.
Я знаю, что хочу провести с ней остаток своей жизни. Я просто не смог сосредоточиться на этом. Намного важнее, чтобы я сосредоточился на нашем ближайшем будущем и бое.
Но сейчас нет ничего важнее ее ответа.
Почему она ничего не говорит?
Я протягиваю руку и обхватываю ее лицо, пробегая большим пальцем по ее нижней губе.
― Детка?
Ее брови сошлись вместе.
Не очень хороший знак.
Быстро моргнув несколько раз, она фокусируется на мне.
― А что, если ты выиграешь завтра?
Ах, бл*дь. Только не снова.
Неважно, сколько раз я заверял ее, что могу проиграть этот бой, она не уверена полностью.
― Я сказал тебе, что проиграю. И я именно это и имею в виду. Теперь, просто забудь.
Моя речь немногословная и мощная из-за раздражения. Я не хочу быть грубым, но бл*дь.
Я только что сделал ей предложение, и это то дерьмо, о котором она хочет поговорить?
Я провожу руками по волосам и делаю глубокий вдох. Ее мягкая рука касается моей щеки. Я смотрю на нее, стиснув челюсть и сузив глаза.
― Я верю, что ты можешь проиграть бой. Но что, если я скажу, что выйду за тебя, а затем что-то произойдет? Что-то ужасное. Например, тебе сильно врежут, и у тебя щелкнет переключатель на Дель Торо? Или, я не знаю, он сделает что-то, чтобы проиграть бой? Ты хочешь жениться на проститутке? Хочешь поделиться своей женой с состоятельными мужчинами Лас-Вегаса?
Я поморщился при этой мысли.
Нет, я не стану делить свою жену с другими мужчинами.
Я бы убил любого мужчину, который бы приблизился к ней с этими намерениями.
Ее выражение лица смягчается, и она кивает.
― Вот о чем я думала. Итак, какие у нас варианты? Мы могли бы убежать, исчезнуть, проживать наши совместные дни, переезжая с места на место... пока смерть не разлучит нас.
Она берет мое лицо в руки.
― Ты заслуживаешь лучшего, Джона. Твоя мама заслуживает лучшего.
― Я не хочу жить без тебя.
Скачок эмоций сделал мой голос резким.
Одинокая слеза катится по ее лицу.
― И я не хочу жить без тебя. Конечно же, я хочу провести остаток своей жизни с тобой. ― Ее выражение лица ужесточается. ― Но я не хочу говорить о будущем. До тех пор, пока у нас не будет стопроцентная гарантия.
Итак, это «да»? Верно? Или «возможно»? Дерьмо.
― Ничего не удержит меня от тебя. Я знаю, что произойдет завтра вечером. Но если все пойдет не по плану, то я увезу тебя. Жизнь в бегах лучше, чем жизнь без тебя. ― Я оборачиваю руку вокруг ее затылка и притягиваю ближе. ― Никто не сможет нас разлучить.
― Я люблю тебя, Джона.
Ее руки пробегаются по моим плечам, груди, и останавливаются на животе.
Моя кровь грохочет от тепла ее прикосновения. Мне нужно, чтобы она поняла, что ее жизнь значит больше, чем моя собственная. Я бы отдал все: каждую мечту, каждый успех. Все ради нее.
Легонько потянув, я наклоняю ее голову и удерживаю ее губы в паре дюймов от своих. Она закрывает глаза и наклоняется для поцелуя. Я крепче сжимаю ее волосы в кулаке, удерживая ее на месте. Стон вибрирует глубоко в ее горле. Мы поглощаем дыхание друг друга из наших приоткрытых губ. Между нами гудит электричество. Я прикусываю свою нижнюю губу от желания захватить ее рот. Ее глаза расширяются, а дыхание учащается.
Она перемещается и делает шаг вперед. Уголки моих губ изгибаются в полуулыбке.
Моя девочка. Всегда такая взволнованная и готовая.
Она облизывает свои полные губы. Наши губы так близки, что я могу почти вкусить оставшуюся влагу ее языка.
― Джона...
― Детка, ты выглядишь сейчас так сексуально.
Она закрывает глаза от моих прошептанных слов. Я ужесточаю хватку.
― Держа тебя вот так, прижимая тебя близко к тому, что ты хочешь. Это горячо, детка. Ты меняешь положение и трешься своими бедрами так, будто пытаешься потушить пожар.
Она всасывает свою нижнюю губу.
― Ты прижимаешься ко мне так, будто надеешься, что наши тела растают вместе.
Всхлип сорвался с ее губ.
― М-м-м. Люблю этот звук.
Я прижимаю бедра к ее животу.
Ее глаза резко открываются и умоляют меня положить конец ее страданиям. Злая или умоляющая, улыбающаяся или плачущая, моя девочка чертовски сексуальна.
Моя девочка.
Слова Доминика отдаются эхом в моей голове.
«Я забочусь о том, что мое.»
Его? Она, черт возьми, моя.
Меня не волнует, что я должен сделать завтра вечером, чтобы это произошло, но я выйду на ту арену с Рэйвен под рукой и с нашим будущим впереди.
Я наклоняюсь вперед и касаюсь губами ее лба. Ее глаза плотно закрыты. Я касаюсь губами каждого ее века, наслаждаясь мягким ароматом груши, исходящим от ее волос. Наконец, мои губы парят над ее.
― Ты моя, детка. Навсегда.
― Пообещай мне.
Наши рты так близко, ее губы касаются моих, когда она произносит свои слова.
Моя грудь сжимается от отчаяния в ее голосе.
― Обещаю.
И это все, что я могу сказать.
Я накрываю ее губы своими, и она тут же открывается мне. Наши языки скользят вместе в нежных поглаживаниях. Я хватаю ее волосы, наклоняю голову и углубляю поцелуй. Мягко, влажно и вкусно. Стон вырывается из моей груди, и она принимает его с ответным стоном.
Я присаживаюсь на капот Импалы и пользуюсь своим преимуществом, чтобы притянуть ее между моих ног. Ее руки скользят по моим шортам и вверх по моим бедрам. Она засовывает свои нежные пальцы в мои боксеры, и мои бедра дергаются от ее прикосновения. Я перебрасываю ее волосы на одну сторону и оборачиваю руку вокруг ее спины.
― Я люблю тебя.
Буря эмоций и голода закрутилась в моей груди, заставляя мое признание выйти со стоном.
― Я люблю тебя.
Она перемещает свои руки на пару дюймов выше, к моему пульсирующему стояку. Мышцы на моем теле сокращаются, когда ее прикосновения посылают волны удовольствия по моему позвоночнику. Обеими руками она хватает член и поглаживает его. У меня кружится голова. Ее хватка ужесточается, в то время как я потираю и дразню ее грудь через футболку.
Я хочу делать это мягко. Быть нежным. Но мои руки грубо хватают ее одежду, желая добраться до кожи.
Ближе.
Я разрываю поцелуй, хватаю край ее серой футболки и снимаю через голову. Мои зрачки расширяются, видя ее ярко-красный кружевной бюстгальтер.
Гребанный ад.
Я соскальзываю с капота машины, заворожено глядя на ее грудь. Беру ее руками и нежно сжимаю. Ее голова откидывается назад со стоном. Я пробегаюсь большими пальцами по ее соскам, наблюдая за их реакцией под тканью.
Мои руки путешествуют вниз по ее крепкому, плоскому животу к резинке на шортах. С небольшим усилием я расстегиваю пуговицы и открываю то, что я уже знаю, соответствующие кружевные трусики.
Рэйвен перемещает свои бедра и снимает короткие шорты через длинные, загорелые ноги. Моя голова наклоняется, когда я осматриваю ее с головы до пят. Каждый кусочек ее мягкой кожи, каждый изгиб ее тела, все идеально и в то же время принадлежит мне. Мои глаза задерживаются на частях ее тела, покрытых красным кружевом, до которых я хочу добраться в первую очередь. Я облизываю свои губы.