- Прости, - тихо произношу, собираясь с мыслями. - Я действительно поступила как настоящая эгоистка. Не подумала о тебе и твоих чувствах. Я правда хочу продолжить нашу дружбу, если это возможно. - последние слова тонут в гуле проходящих студентов. - И хочу все исправить.
Камилла подняла на меня заплаканные глаза. На ее лице была написана неуверенность. Она не обижалась больше на меня. Она боялась, что я расскажу о ее незаконном романе.
- И если ты не захочешь больше моего общества, я все пойму. Не бойся, в любом случае твоя тайна останется со мной.
Девушка еще сильнее расплакалась. Она бросилась ко мне и схватила за шею, обнимая. Спина содрогалась от новой порции рыданий. Понимаю, что еще немного и заплачу сама.
- Прости меня, - шепчет Камилла, сильнее обнимая. - Я наговорила тебе столько мерзких слов. - она отстранилась, вытирая слёзы с щёк. - Я ведь просто была обижена на тебя. Уехала, ни сказав ни слова! Я ведь пыталась с тобой связаться, но ты сменила номер и из соцсетей удалилась. Потом вернулась, и даже не пыталась снова начать общение. А вот с Дениской вы быстро сошлись. - она опустила голову. Эти откровения дались ей тяжело. - Я просто ревновала. Знаешь же, какая я собственница.
- Если позволишь, то мы больше не отдалимся друг от друга, - украдкой вытираю предательскую слезу. - Ты действительно очень нужна мне, как и я тебе.
Мы посидели немного в тишине. Ладно, в относительной тишине. Все-таки случайных свидетелей нашего примирения оказалось достаточно. Камилла достала влажную салфетку, зеркальце и приступила к поправке макияжа.
- А знаешь, - начинаю я, коварно улыбаясь. - Мы ведь можем узнать по какому поводу твоего Марка вызвали к директору.
- Тише ты! - девушка воровато оглянулась. Да, я говорила достаточно тихо, но она очень боялась, что кто-то может узнать о её маленькой тайне.
Убедившись, что нас никто не слышал, подруга продолжила приводить в порядок свой макияж. Да, я тоже красилась, но покупала только водостойкую тушь. Хотя, если честно, то так получалось, что покупая тушь, она оказывалась не восприимчива к воде. Поэтому я запасалась специальной мицеллярной водой или другими средствами для снятия макияжа.
- Ладно, что ты имеешь в виду? - наконец спросила Камилла, убирая зеркальце и салфетки в сумку. - Не вламываться же в кабинет директора.
Она усмехнулась. Снова достала зеркальце, подкрасила ресницы и посмотрела на меня. И к ней приходило осознание, смотря в моё лицо.
- Да ла-адно?! - воскликнула она. Оглянулась. Мимо прошла компания парней. - Это же незаконно! Нас могут наказать!
- А страх отчисления в твою маленькую головку еще не пришел? - я легонько ткнула её в лоб. - Если же он обо всем узнал, то наказание - это меньшее из зол. А так, - я пожала плечами, - не пойман - не вор.
До директорского кабинета добрались быстро. Перед последним поворотом, поставила маячок: он подаст мне сигнал если кто-то вывернет и пойдет в нашу сторону. План отступления я уже продумала. Если нас поймают возле директорского кабинета, скажу, что в моей комнате сломалось окно и хотелось бы пожить пару дней у Камилла, вот она, собственно, тоже пришла и даже не против.
В приемной никого не было. Там тоже поставила маячок на всякий случай. Заодно незаметно поставила прослушку. Всегда хотела это сделать. А тут такой шанс выдался.
- Я все объясню, мистер Джонс, - спокойный голос пронесся в кабинете, разнося свое эхо в приемную. - Это просто какое-то недоразумение.
- Знаете, меня иногда раздражают иномиряне, - немного устало отвечает директор. - Для преподавателей я просто - Оливер. А вот для учащихся мистер Джонс. И я действительно все понимаю, но это неприемлемо.
Камилла застыла. Да и я тоже. Директор был спокоен. Он все знал? Но почему тогда он так спокоен? Он считает это нормальным? Отношения преподаватель-студент не очень-то у нас приветствуются.
- Почему обо всем я узнаю последним? - начал раздражаться мистер Джонс. Сам он был из Америки, поэтому и такое обращение. - Вы должны были прийти ко мне с этим раньше!
- Как вы себе это представляете? - если бы я видела их, то Марк Бекер потер бы виски, а так приходиться только представлять.
Мы расположились под дверью. В прямом смысле этого слова. Камилла села прямо на пол, облокотившись спиной о дверь, а я - на корточки, поддерживая заклинание подслушки. Оно не только могло транслировать разговоры, но и немного увеличивало громкость разговора, таким образом позволяя нам слышать все, о чем сейчас разговаривают в кабинете.
- Я прихожу к вам посреди занятия и говорю, что в следующем году отправляюсь обратно в свой мир, потому что у меня заканчивается договор миров? - вот это новость! Моя челюсть с грохотом упала на пол. А нет, это Камиллкина, моя покультурней.