Как я могла так оплошать: не знала, что Человека-усы зовут Грэм? Такого бы не случилось, если бы мы сразу начали обращаться друг к другу по имени. Если бы наши взаимоотношения начались как-то так: «Эй, привет! Я буду всюду следовать за тобой, потому что долбаный сумасшедший псих платит мне за это. У меня очень заметные усы, не так ли? О, и зови меня Грэм.».
Я сказала Грэму — нет, я по-прежнему называю его Человек-усы — имена, после чего он записал меня, Блайт и остальных.
— Блайт, я, Джейк и Томас.
Он записал имена и кивнул.
Оказавшись дома, я стала наряжаться, прилагая все свои возможности. С тех пор, как я начала работать в «Совах», у меня появились свободные деньги, позволяющие купить одежду. Для начала я купила кое-что для офиса, чтобы успокоить Лорда Бордена, а потом платье на выход. Самым первым я выбрала белое мини-платье без рукавов, которое сильно открывало ноги, но скрывало грудь, так как надо. Стоило оно шестьдесят долларов. Для бедной девушки заплатить шестьдесят долларов за платье равнозначно владению тиарой королевы Елизаветы.
У меня не было намерения напиваться и связываться с тем парнем, про которого не переставала говорить Блайт. Хотя уже около года прошло с тех пор, как я была с кем-то в постели — и временами я лезла на стену, как мартовская кошка — у меня хватало ума не прыгать в постель к кому попало.
Я оставила волосы распущенными и подошла к свету, чтобы нанести макияж. Только потом я поняла, что игнорировала красный цвет, и не хотела себе признаться в том, что это было связано с нежеланием Бордена видеть на мне красный. Кого волнует, что думает Борден? Я могу накраситься красной помадой, если захочу. Просто… только не сегодня.
Не могу поверить, насколько я изменилась! В последнее время для меня все ощущалось по-другому. Отсутствие стресса из-за нехватки денег выглядело так, будто с меня сорвали оковы нищеты. Мне по-прежнему приходилось планировать свой бюджет для покупки вещей первой необходимости, но это и рядом не стояло с той ситуацией, в которой я находилась до того, как Борден заставил меня работать на него.
Кто знал, что в моей беспросветной жизни появится что-то яркое?
Я прицепила ключ от двери к цепочке на шее. К этому меня приучила бабушка, когда я однажды потеряла ключ по дороге из школы. В сумку могут залезть, кошелек могут украсть, но цепочку на шее чаще всего не замечают.
Выключив свет и надев белые туфли, я выбежала из квартиры, надеясь, что сегодняшний вечер не завершится убийством человека в переулке.
Глава 18
Борден
VIP-зал? Серьезно?
Эмма не из тех девушек, которые настойчиво добивались его и тусовались до упаду. На самом деле он знал ее, уединенно живущей в своей маленькой квартирке, сидящей на своем единственном диване и всю ночь смотрящей идиотские шоу.
Но нет.
Не этой ночью.
Сегодня ночью маленькая мисс Эмма Линн Уорн захотела вечеринку в VIP-зале с парнем, сидящим опасно близко к ней и пялящимся на ее сиськи больше, чем на лицо.
Так вот чем Эмма Линн Уорн собиралась заняться сегодня!
Борден стиснул зубы и фыркнул. Плевать. Если это то, чего она хотела, то это ее гребаный выбор.
Да. Хватит.
Заведение было битком забито. Люди танцевали вокруг своих столов, некоторые мужики подкатывали к танцовщицам на сцене. Мерцали цветные огни, музыка грохотала, а Борден просто стоял в море людей, наблюдая за столиком, где сидела она с парнем, пялящимся на ее грудь больше, чем на лицо.
Он был взбешен. Постоянный гнев не позволял ему остыть. Сейчас было подходящее время выпустить пар. Никто еще не вызывал недовольство Бордена! И это начало реально бесить его. Что случилось с этим городом? Неужели кому-то так трудно разворошить это гнездо и вырвать его из постоянной скуки.
Была ли скука причиной, по которой он стоял здесь?
Мужчина искал неприятностей. Да, да, так и должно было быть. Это была не она. Блядь, нет. Это были не ее карие глаза, каждый день посылающие ругательства в его адрес. Или то, как она облизывала эти невыносимо мягкие губы, когда нервничала в его присутствии. Или то, как плавно она двигалась, не осознавая, блядь, насколько была прекрасна.
Нет. Нет. Нет.
И сейчас Борден последовал за мистером Трах-глаза в туалет, потому что… потому что ему было скучно! Вот и все.
Трах-глаза уже стоял перед писсуаром, когда вошел Борден. Он прислонился к раковине, скрестив руки на груди и наблюдая, как Трах-глаза справляет нужду.
Входящие люди разворачивались и сразу уходили, едва заметив его. Это было хорошо. Сейчас в туалете остались только Борден и Трах-глаза.
— Нравится девчонка, с которой сидишь? — спросил Борден с дружелюбной улыбкой на лице (понятия «дружелюбная улыбка» на лице Бордена не существовало, но Трах-глаза не нужно знать об этом).
Его глаза округлились при виде Бордена.
Господи, неужели это тот тип парней, которые интересуют Эмму? Высокий, худой, с нелепо торчащими в стороны волосами, похожими на швабру и… на мудаке были обтягивающие джинсы? Мужчина… Мужчина в обтягивающих джинсах?
Это будет серьезное оскорбление всей мужской расе, если Борден позволит этому мальчику в узких джинсах уйти домой с женщиной, которой нужен нормальный мужик.
— Очко в твою копилку, — добавил Борден, приподняв брови. — Очень эффектная.
Трах-глаза расслабился и улыбнулся в ответ, пока прятал свой маленький мальчишеский член обратно в узкие джинсы, и застегивал их.
— Да, мужик, она совершенно убивает меня, прикинь? Она будет подо мной всю ночь.
Нет, блядь, не будет.
— Да? Охренеть! Она красотка, правда?
— Клянусь яйцами, да. Я собираюсь сокрушить эту киску.
Борден напрягся. О, было бы слишком просто затащить этого мудака в кабинку и вытрясти из этих узких джинсов.
— Тебе охуенно повезло, мужик, — улыбнулся Борден, когда Трах-глаза уже собирался пройти мимо. — За исключением того, — добавил он, останавливая парня рукой, — что красотка, чью киску ты собираешься сокрушить… моя.
О, это была его любимая часть — реакция окружающих. Сжавшиеся плечи, расширенные глаза, трясущиеся колени и дрожащие губы — обычный результат от встречи с ним лицом к лицу. Улыбка Бордена исчезла, сейчас он жестко смотрел на Трах-глаза.
— Ты хочешь сокрушить киску, принадлежащую мне, сопляк?
Трах-глаза поспешно затряс головой.
— Нет, нет! Я не знал.
— И даже, если бы она не была моей, ты смотришь на нее, как на вечерний одноразовый трах.
Он продолжал трясти головой.
— Нет, нет! Я ничего бы не сделал.
Борден разочарованно вздохнул.
— Я не верю тебе, сопляк. Выворачивай карманы.
Трах-глаза моментально подчинился, выкладывая бумажник и ключи от машины. Борден выхватил одновременно и то, и другое, отложил ключи на стойку и открыл черный, украшенный черепахами, бумажник.
Прочитал имя на водительских правах: Джейк Барнет. Там были две купюры по пятьдесят долларов, кое-какая мелочь и… Борден резко втянул воздух, извлекая два презерватива. Трах-глаза сглотнул, когда Борден швырнул бумажник ему в лицо, перед глазами мелькнули презервативы.
— Так ты не планировал ее трахать сегодня, Джейк? — нетерпеливо спросил Борден.
— Н-нет!
— Зачем тебе гандоны в бумажнике, сопляк?
Трах-глаза ничего не ответил. Его страх увеличился раза в четыре от взгляда напряженно прищуренных глаз Бордена.
— Ты собирался засунуть это в мою женщину?
Трах-глаза сморщился и… заплакал!
— О, мужик, я понятия не имел. Клянусь. Клянусь гребаным Богом, мистер Борден! Я понятия не имел! Пожалуйста! Пожалуйста, не бейте меня! Пожалуйста!
Ноздри Бордена раздувались, когда он смотрел на плачущего долговязого мальчика в узких джинсах. Это было… Это было просто охуенно жалкое зрелище. Конечно, люди его боялись, но обычно им требовалось какое-то время, чтобы сломаться под давлением его взгляда. Этот же мальчик сделал это без колебаний.