Может быть, дорого заплатив за ошибку, которая оставит свои ужасные следы на Германии, мы в третьей мировой войне сумеем показать, что уроки истории не прошли для нас даром».
Эти слова произвели на меня глубокое впечатление, потому что они соответствовали моим мыслям. Стратегические принципы ведения войны, которым следовал немецкий генеральный штаб, какими бы ошибочными и роковыми они ни были, все же находили свое оправдание в географическом положении Германии. Но зато у итальянского генерального штаба не было никаких оправданий разделять ту же точку зрения на вопросы ведения войны.
Несмотря на отдельные предупреждения, начиная с далекого 1932 года, о том, что «если для Англии Средиземное море — лишь дорога, то для нас оно жизнь», стратегические принципы нашего генерального штаба остались теми же, что и в 1914 году. Организация армии не соответствовала современным требованиям: у нас имелась непомерно большая, малоспециализированная армия. Для чего? Рыть окопы? Где? Италия имела большой, но все еще не достаточный по своим размерам флот и никуда не годную авиацию. В то же время одного взгляда, брошенного на карту, достаточно, чтобы убедиться в том, что Италии необходима мощная авиация, которая обеспечила бы ей господство в районе Средиземного моря и Северной Африки. В такой же степени ей необходим и сильный флот, который во взаимодействии с авиацией обеспечил бы охрану морских путей, столь важных для нашей страны. Кроме того, Италии нужна небольшая, гибкая, хорошо вооруженная армия, состоящая из специализированных отрядов, которую можно легко перебросить через море, обстоятельство, которое является решающим для исхода любой войны в районе Средиземного моря.
В то же время барьер Альп позволяет обеспечить неприступность сухопутных границ Италии небольшими силами: задача эта должна быть, по всей вероятности, возложена на наши отряды альпийских стрелков.
«Италия — полуостров», но наш генеральный штаб, испытавший сильное влияние войн за независимость под лозунгом «враг — немец», не обращая внимания на слабость военно-морского флота и никудышную авиацию, продолжал формировать десятки пехотных дивизий. Солдаты были вооружены винтовками образца 1891 года, снабжены лопатами для рытья окопов, одеты в серо-зеленую форму, на ногах обмотки и горные ботинки. Напрасно Криспи подарил нам Эритрею, напрасно Джиолитти обеспечил Италии владение африканским побережьем, напрасно Муссолини созданием Африканской империи открыл для Италии морские пути. Все это прошло мимо нашего генерального штаба, который в подготовке вооруженных сил и в ведении войны проявил полную некомпетентность, приведя страну к поражению.
Париж так прекрасен, что ни война, ни оккупация не могут лишить его присущей ему прелести.
Вместе с капитаном 3-го ранга Фаусто Сестини, офицером связи итальянских военно-морских сил, я явился в штаб немецкого подводного флота, который помещался во дворце, расположенном в Булонском лесу.
Адмирал Дениц, занимавший с начала войны пост командующего немецким подводным флотом, принял меня очень любезно. Он с большой симпатией и уважением отозвался о деятельности 10-й флотилии. Узнав о цели моего приезда, он немедленно распорядился о том, чтобы я был допущен к секретным архивам; он хотел, чтобы во время моего пребывания в Париже я считал себя офицером его штаба.
Борьба подводных лодок с караванами судов, которые снабжали из Америки войска противника в Африке, в Европе и в России, была в то время в полном разгаре. Знакомство с организацией управления сотнями подводных лодок, находящихся за тысячи километров от Парижа во всех океанах мира, было для меня чрезвычайно интересным. Насколько я могу судить, аппарат штаба работал превосходно, работа подчиненных ему учреждений была весьма эффективной. Строго придерживаясь уставных норм во взаимоотношениях с офицерами, Дениц сумел создать вокруг себя спокойную деловую обстановку, что благоприятно отражалось на работе штаба, как это всегда бывает, когда у подчиненных нет «страха перед начальником». Умелый организатор, он много работал сам и поэтому мог много требовать от своих сотрудников и подчиненных. Питание было весьма умеренным: как известно, в немецких вооруженных силах всем, независимо от чинов, полагалась одна и та же пища. В результате ограничений военного времени она была сведена к самому необходимому. В то время как в Париже существовал широко развитый черный рынок, а в каждом ресторане можно было, кроме положенного по карточкам, заказать все, что угодно, в офицерской столовой штаба подводного флота, где Дениц ежедневно завтракал и обедал вместе с офицерами, все блюда готовились в соответствии с предписанными нормами. Вот, например, как выглядел завтрак в этой столовой, на котором я присутствовал: овощной суп, кусочек сыра, немного черного хлеба и все. Так как я был единственным гостем, то мне подали стакан вина.
Благодаря содействию, оказанному мне немецкими офицерами и помощи моего друга Сестини, я в течение нескольких дней сумел собрать интересующие меня данные. Мы старались разыскать в сотнях рапортов о выполнении подводными лодками заданий сведения о портах Северной Америки, Бразилии и Южной Африки с тем, чтобы, учитывая интенсивность движения судов и места обычных стоянок военных кораблей, определить, какие атлантические базы более подходят для их атаки специальными средствами. Нас интересовали также гидрографические характеристики этих портов и их система обороны.
Однажды, когда я перелистывал эти рапорты, мне в руки попалось несколько из них с очень интересными данными. Я припоминаю рапорт капитан-лейтенанта Приена о нападении на базу Скапа-Флоу, в результате которого был потоплен линейный корабль «Ройял Оук».
Это была дерзкая операция, в которой отваге Приена сопутствовала удача. Впоследствии после ряда других блестящих операций он пропал без вести со своей подводной лодкой.
Я сохраню самые лучшие воспоминания о гостеприимстве, оказанном мне в штабе немецкого подводного флота и лично адмиралом Деницем. Часто мои мысли будут обращаться к этому честному и достойному моряку, находящемуся в тюрьме Шпандау, приговоренному трибуналом в Нюрнберге к 10 годам лишения свободы.
В Бордо я нашел кусочек родины, базу действовавших в Атлантике итальянских подводных лодок, которой командовал адмирал Поляккини. Здесь были командиры подводных лодок, ставшие известными по военным сводкам, такие, как Гросси, Феча ди Коссато, Сальваторе Тодаро — все мои однокурсники, а также Гадзана, Прини, де Джакомо, Пьомарта и многие другие.
Военно-морская база, созданная и руководимая с большим знанием дела майором инженерной службы Фену, находилась в Жиронде в нескольких десятках километров от моря. Личный состав был размещен в виллах и замках, расположенных в красивой местности среди чудесных лесов. Из Бордо наши подводные лодки наносили удары по атлантическому побережью Северной и Южной Америки и Южной Африки. Некоторые из них, превращенные в транспорты, совершили памятные походы в далекую Японию, доставив туда приборы, изготовленные в Германии, и вернулись с грузом натурального каучука.
В Бордо я решил заняться сверхмалой подводной лодкой типа СА водоизмещением 12 т. Это штурмовое средство в течение некоторого времени уже проходило испытания в 10-й флотилии. Экипаж лодки состоял из двух человек; она была вооружена двумя торпедами. Мне хотелось проверить, соответствует ли эта подводная лодка по своим боевым качествам той роли, которую мы отводили ей при планировании нападения на североамериканские морские базы.
Подводная лодка СА, так же, как и все наши штурмовые средства, имела ограниченный радиус действия и нуждалась в корабле-носителе, который бы доставил ее и выпустил недалеко от базы, предназначенной для атаки. Эта задача была нелегкой, если принять во внимание размеры и вес подводной лодки. Найденное мною решение этой проблемы заключалось в том, чтобы доставлять сверхмалую подводную лодку к месту назначения, расположив ее на палубе океанской подводной лодки. Это похоже на то, как детеныш кенгуру располагается в сумке своей матери. Теперь предстояло испытать этот способ. В мое распоряжение была предоставлена подводная лодка «Леонардо да Винчи», на палубе которой были произведены необходимые работы, заключавшиеся в устройстве своеобразного гнезда для помещения лодки-малютки.