Г р и г о р и й.
Каких был лет царевич убиенный?
П и м е н.
Да лет семи; ему бы ныне было –
(Тому прошло уж десять лет... нет больше:
Двенадцать лет) – он был бы твой ровесник
И царствовал; но бог судил иное.
Сей повестью плачевной заключу
Я летопись мою; с тех пор я мало
Вникал в дела мирские. Брат Григорий,
Ты грамотой свой разум просветил,
Тебе свой труд передаю. В часы
Свободные от подвигов духовных
Описывай не мудрствуя лукаво
Всё то, чему свидетель в жизни будешь:
Войну и мир, управу государей,
Угодников святые чудеса,
Пророчества и знаменья небесны –
А мне пора, пора уж отдохнуть
И погасить лампаду.... Но звонят
К заутренни... благослови, господь,
Своих рабов!... подай костыль, Григорий.
(Уходит.)
Г р и г о р и й.
Борис, Борис! всё пред тобой трепещет,
Никто тебе не смеет и напомнить
О жребии несчастного младенца –
А между тем отшельник в темной кельи
Здесь на тебя донос ужасный пишет:
И не уйдешь ты от суда мирского,
Как не уйдешь от божьего суда.
ПАЛАТЫ ПАТРИАРХА.
ПАТРИАРХ, ИГУМЕН ЧУДОВА МОНАСТЫРЯ.
П а т р и а р х.
И он убежал, отец игумен?
И г у м е н.
Убежал, святый владыко. Вот уж тому третий день.
П а т р и а р х.
Пострел, окаянный! Да какого он роду?
И г у м е н.
Из роду Отрепьевых, галицких боярских детей. Смолоду постригся неведомо где, жил в Суздале, в Ефимьевском монастыре, ушел оттуда, шатался по разным обителям, наконец пришел к моей чудовской братии, а я, видя, что он еще млад и неразумен, отдал его под начал отцу Пимену, старцу кроткому и смиренному; и был он весьма грамотен; читал наши летописи, сочинял каноны святым; но знать грамота далася ему не от господа бога....
П а т р и а р х.
Уж эти мне грамотеи! что еще выдумал! буду царем на Москве! Ах, он сосуд диавольский! Однако нечего царю и докладывать об этом; что тревожить отца-государя? Довольно будет объявить о побеге дьяку Смирнову али дьяку Ефимьеву; эдака ересь! буду царем на Москве!.... Поймать, поймать врагоугодника, да и сослать в Соловецкий на вечное покаяние. Ведь это ересь, отец игумен.
И г у м е н. Ересь, святый владыко, сущая ересь.
ЦАРСКИЕ ПАЛАТЫ.
ДВА СТОЛЬНИКА.
П е р в ы й.
Где государь?
В т о р о й.
В своей опочивальне
Он заперся с каким-то колдуном.
П е р в ы й.
Так, вот его любимая беседа:
Кудесники, гадатели, колдуньи. –
Всё ворожит, что красная невеста.
Желал бы знать, о чем гадает он?
В т о р о й.
Вот он идет. Угодно ли спросить?
П е р в ы й.
Как он угрюм!
(Уходят.)
Ц а р ь (входит).
Достиг я высшей власти;
Шестой уж год я царствую спокойно.
Но счастья нет моей душе. Не так ли
Мы с молоду влюбляемся и алчем
Утех любви, но только утолим
Сердечный глад мгновенным обладаньем,
Уж охладев, скучаем и томимся?...
Напрасно мне кудесники сулят
Дни долгие, дни власти безмятежной –
Ни власть, ни жизнь меня не веселят;
Предчувствую небесный гром и горе.