Вот главный пункт Сореля, а отнюдь не всеобщая пролетарская стачка, которую он возвел в некий высший принцип. Любое массовое действие, руководимое вдохновляющим мифом, способно привести к социальной катастрофе, без каковой будущее общество никак не построить, коли останутся путы прежних социальных формирований и структур. Можно привести примеры достижения таких революционных целей отнюдь не в рамках стачечной борьбы: поход на Рим Муссолини в 1922 году, национал-социалистическое движение Гитлера или, первое хронологически, восстание петроградского гарнизона, руководимое большевиками и получившее название Октябрьской революции. Всеобщая стачка – частный случай, и во Франции в эпоху Народного фронта середины тридцатых годов такая стачка отнюдь не покончила с капитализмом и буржуазией, а добилась просто больших льгот для рабочих, например оплачиваемых отпусков, это была линия Жореса, а не Сореля (обоих к тому времени уже не было в живых). Наличие массового движения, руководимого вдохновляющим мифом, имело место во всех этих трех случаях – и принесло победу этим движениям.
Но является ли сама победа доказательством достижения чаемого результата? Дает ли тактика стратегический результат?
В упомянутой статье Петра Струве говорится, в частности:
Мысль, что только верные по содержанию или истинные идеи могут производить полезное действие на личную или общественную жизнь, есть рационалистический предрассудок. Научно ложные идеи могут, в силу своего психологического действия, оказывать на общественную жизнь могущественное и благотворное влияние. Они могут приводить к политически правильным действиям. Но когда я говорил о полезном действии объективно ложных мыслей, я всегда предполагал, что и те, к которым обращена проповедь, и сами проповедники не только не сознают объективной ложности проповедуемого, но, наоборот, уверены в его истинности. Словом, социальные иллюзии не означают социального обмана. Маркс, Энгельс, Бебель, Каутский в самых главных, существенных пунктах верили (или верят) в те "догмы", которые они проповедовали.
Nous avons changé tout cela. Глубоким моральным и идейным разложением отдает от тех рассуждений, в которых философ синдикализма в основу своей проповеди кладет циническое признание мифологического характера ее основной концепции. Сорель не верит в афоризм Конта: понимать значит предвидеть, но из этого скептицизма по отношению к научному предвидению в социологии для него вытекает не сознание практической сложности и ответственности всякого общественного действия, а, наоборот, безграничная свобода действовать во имя своих мифологических концепций.
Вывод Струве отсюда мне представляется поспешным и не совсем правильным. Он говорит, что в создавшейся ситуации социализм теряет всякое право на звание руководящей теории, что готовность его из науки превратиться в миф есть полное его саморазоблачение. По существу это смерть социализма; отсюда и образ гиппократовой маски в названии статьи: это то выражение лица, которое появляется у терминальных больных и свидетельствует о скорой смерти.
Мне это напоминает подобное заблуждение Б.Н. Чичерина, который в книге "Государство и социализм" (1882) подробно описал, к каким провалам приведет любая попытка построить социализм на основе уничтожения частной собственности и передачи всей хозяйственной жизни под эгиду государства. Очень правильно описал, все так и произошло, только вывод Б.Н. Чичерин сделал тот, что социализм настолько утопичен и нежизнен, что, поняв эту его нежизнеспособность, люди от этого проекта откажутся – вот хотя бы прочитав его, чичеринские, анализ и критику социализма. Социализм, однако, взялись строить, и не только в Советской России. Правильный вывод тут будет тот, что люди отнюдь не всегда, а может быть, даже и в редчайших только случаях руководствуются рациональным расчетом. Миф им ближе и понятнее. Люди – в значительнейшей мере – не рациональные существа, а визионеры, мечтатели, поэты.
И тут был прав, увы, Жорж Сорель. А еще раньше – Достоевский, написавший, что любой рациональный расчет и построенный на его основе любой "хрустальный дворец" люди готовы снести одним ударом сапога, чтобы по своей глупой воле пожить. А то, что эта глупая воля приводит к самой постыдной и страшной неволе, их как-то не особенно беспокоит.
Вот так сейчас в России после всех опытов тоталитарного социализма люди продолжают поклоняться Сталину, то есть мифу. Так что нынешнее переиздание "Размышлений о насилии" вряд ли чему-то повредит. И так уже повреждено. Без Сореля. Мы диалектику учили не по Гегелю, а насильничали не по Сорелю – много круче. Ученого учить – только портить.