— Я надеюсь, что, возможно, ты ошибаешься в этом, дорогая. Однако мы здесь уже несколько часов, и я жутко проголодался. Уверен, Деклан уже из кожи вон лезет, может, вернемся и помучаем его?
Я обхватила его руку.
— Я бы не хотела ничего большего.
Мы возвращаемся в дом, и Деклан вскакивает, его глаза бросаются то на Майло, то на меня. Майло наклоняется ближе ко мне и шепчет.
— Я был прав насчет этого.
Я хихикаю, а потом качаю головой.
— Как прошло путешествие, Бин? — спрашивает Джимми.
— Хорошо, я думаю. У Майло было много предложений, как сделать недвижимость более привлекательной для того типа покупателей, который мне нужен. Он был очень добр, и я… — я поворачиваюсь к нему. — Я очень ценю это. Твоя проницательность бесценна.
Он слегка кланяется.
— Мне было очень приятно.
— Разве тебе не нужно завтра возвращаться в Лондон? — спросил Деклан, приподняв бровь.
— Не груби своему другу, — укоряю я его. — Майло проделал весь этот путь из Нью-Йорка, и я не позволю тебе вести себя как осел в моем доме.
Краем глаза я замечаю, что Майло ухмыляется, но когда я поворачиваюсь к нему, его улыбка исчезает.
— Я думаю, он заслуживает наказания.
Деклан ворчит себе под нос.
— Я думала, вы двое — друзья.
Майло наклоняется и целует меня в макушку.
— Это было до того, как я провел три часа, заставив его ревность немного разбушеваться… — он усмехается и делает шаг назад. — Успокойся, Деклан, я просто наслаждался общением с твоей прекрасной женщиной.
— Я не его женщина, — поправляю я.
— Да, ну, семантика. Я должен найти свою жену, пока она не потратила все мои деньги в Нью-Йорке. Помни, что я сказал, любимая, проси то, что хочешь, и не отступай. Если появится застройщик, позвони мне, и я сделаю то, что умею лучше всего.
— Раздражаешь людей? — спрашивает Деклан.
Он отмахивается от него и выходит за дверь, оставив меня немного ошеломленной.
— Он замечательный, — говорю я с огромной улыбкой.
— Он — нечто.
— Спасибо, Дек. Ты даже не представляешь, как он мне помог. Я очень ценю, что ты позвал его осмотреть участок.
Его гнев, кажется, немного утихает, и он проводит рукой по волосам.
— Садись за стол и расскажи мне, что он сказал.
Я беру молоко и печенье, ставлю их перед нами, а затем сажусь. Ничто так не помогает мне успокоиться, как это. Каждый раз, когда я плакала, обижалась или чувствовала, что мой мир рушится, мама ставила передо мной печенье. Оно просто волшебным образом оказывалось здесь в любой момент, когда я в нем нуждалась.
Я опускаю печенье в молоко, чтобы оно стало мягким и влажным, и рассказываю Деклану о тех местах, которые волновали Майло.
Он записывает их, делая пометки и внося предложения по ходу дела.
Спустя упаковки с печеньем я выдохлась.
— Как ты думаешь, что-нибудь из этого выполнимо? — спрашиваю я.
— Я думаю, нам нужно исправить крупные вещи, а мелкие не будут иметь значения для фермера.
Я прикусываю подушечку большого пальца.
— Может быть, но что, если сюда придет застройщик?
— Ты хочешь, чтобы здесь построили кондоминиумы? А что застройщику может понадобиться на такой земле? Шугарлоуф — фермерский городок, он не предназначен для крупной промышленности… Деклан откинулся на спинку кресла и долго пил молоко. Когда стакан опускается, у него появляются молочные усы, и я стараюсь не рассмеяться.
Но у меня не получается.
— Без понятия.
— Почему ты смеешься?
— Я не смеюсь.
Его глаза сужаются.
— Ты явно смеешься.
Я жалею его и протягиваю ему салфетку.
— Тебе нравятся твои усы?
Вместо того чтобы вытереть их, он наклоняется вперед.
— Тебе нравятся усы?
— Не знаю, спроси об этом меня позже.
Тепло разливается по мне, когда мы превращаемся в детей, которыми когда-то были. Смеялись над собой и друг над другом на каждом шагу. Нас ничто не могло смутить, и мы обожали пошлые шутки.
Я рада, что кое-что не изменилось.
Он вытирает молоко с лица и придвигается ближе.
— Я хочу, чтобы ты все же подумала об этом — о продаже этого места застройщику.
— Майло считает, что так я заработаю больше всего денег.
Он чешет затылок и пожимает плечами.
— Деньги — это не всегда главное. Может, ты и не хочешь больше иметь ферму, но здесь ты выросла.
Мне кажется ироничным, что сейчас он беспокоится о наследстве. Это он ушел от своей семьи и продал бы ферму без колебаний.
— Деклан, тебе не кажется, что давать мне такой совет… лицемерно?
— Я не любил свой дом.