— Сид, — я произношу ее имя одновременно как мольбу отпустить и удержать.
Ее руки крепче сжимают мою рубашку.
— Не надо. Не отпускай. Не отталкивай меня.
Я вижу слезы в ее глазах. Я не хочу отталкивать ее. Я хочу прижать ее к себе, целовать до потери сознания и любить до тех пор, пока она не поймет всеми фибрами своего существа, что она — все, что я хочу.
Я вижу ее. Я чувствую ее. Я знаю ее до мозга костей, но я не смогу стать тем, кто ей нужен.
Как бы мне ни хотелось, я не смогу дать ей ту жизнь, которую она хочет — с мужем и детьми. Все, что я могу предложить ей — это дружбу, у которой есть срок годности, потому что, как только истекут шесть месяцев и она переедет, я знаю, что больше не позволю себе ее увидеть.
Песня заканчивается, и мы оба перестаем двигаться, просто наблюдая друг за другом.
Чары, окружавшие нас, словно разрушаются, и ее взгляд наполняется осознанием. Ее пальцы разжимаются и опускаются с того места, где они сжимали мою рубашку, и она делает шаг назад.
Ее потеря ощущается повсюду. Мое сердце бьется не так сильно, холод проникает в грудь, затрудняя дыхание, а пустота от ее потери оставляет меня слабым.
В те минуты, когда я держал ее в руках, мир обретал смысл. А теперь… Мне нужно уходить.
Глава восемнадцатая
Сидни
— Куда делся Деклан? — спрашиваю я Коннора. Он сказал, что ему нужно в туалет, но прошло уже двадцать минут, и я начинаю сомневаться, не решил ли он просто уйти.
Я хватаю одеяло и укутываюсь им, чувствуя ночную прохладу. Хотя я чувствую себя так с тех пор, как он отпустил меня после танца, я предпочитаю винить во всем погоду.
— Не знаю, возможно, чтобы привести себя в порядок после того, что, черт возьми, только что произошло.
Я смотрю на него, пытаясь расшифровать смысл сказанного. Он звучит сердито или, может быть, разочарованно.
— Что тебя расстроило?
— Он. Я специально попросил его оставить тебя в покое, если он не собирается дать тебе то, что ты заслуживаешь.
— И чего же я заслуживаю, Коннор? — я в ярости. — Ты не имеешь права.
— Черта с два я не имею, — он вскидывает руки. — Думаешь, я не люблю тебя как сестру? Твоя дружба с Элли и твои отношения с Хэдли — это все для нас. Мой брат обещал мне, что не сделает ничего, что поставит под угрозу нашу жизнь здесь, и не прошло и недели после его появления, как ты решаешь, что переезжаешь. Я не настолько глуп, чтобы думать, что это совпадение.
Я беру каждое из его утверждений и разбиваю их на части. Коннор ведет себя как старший брат, что очень мило, хотя и немного запоздало, и у него нет всей информации. Кроме того, ему нужно прекратить это. Если мы с Декланом хотим совершить миллион ошибок, то так и сделаем, он не может этому помешать.
— Я пришла к нему, когда зазвучала та песня. Я пришла к нему, потому что он был мне нужен. Я знаю, что твое сердце находится в правильном месте, и я люблю тебя за это, Даки, но я люблю его. И всегда любила. Мы оба взрослые люди, и нам нужно понять, как быть рядом друг с другом, не вцепившись друг другу в глотку.
Элли кладет свою руку на его, а затем качает головой.
— Мы просто не хотим, чтобы кто-то из вас пострадал. Ему тяжело вернуться сюда и столкнуться с тем, что преследовало его в прошлом.
Такие вещи, как его семья и я. Я все это знаю.
Коннор притягивает Элли к себе, а затем берет бокал.
— Вы ссорились до этого? — спрашиваю я, вспоминая, как они пошли за выпивкой.
— Нет, но мы разговаривали… с трудом.
Элли испускает глубокий вздох.
— Может, хватит на него так наседать?
— Я на него не наседаю, — с отчаянием в голосе говорит Коннор. — Я не собираюсь ему лгать. Если он спросит мое мнение, я ему его выскажу.
Деклан не из тех, кто бежит от конфликтов, но я не могу представить, что ему легко терпеть упреки брата. Я смотрю в сторону поля и вижу, как что-то движется в том направлении, где находится моя земля. Я не знаю почему, но знаю, что это он.
— Пойду посмотрю, все ли с ним в порядке.
Коннор кладет руку мне на плечо, чтобы остановить меня.
— Сид.
— Я знаю его лучше, чем ты, Коннор. Все будет хорошо.
— Я просто…
Элли хватает его за запястье.
— Отпусти ее. Уже поздно, и мы все устали, — затем она поворачивается ко мне. — Ты позвонишь мне завтра или если я тебе понадоблюсь?
— Конечно, — я наклоняюсь и целую ее щеку, а затем щеку Коннора. — Я люблю вас обоих, но это наша битва. Если мы с Декланом не сможем разобраться с этим, то у нас есть проблемы посерьезнее, чем слишком вольное высказывание Даки своего мнения.