Я вижу его силуэт сквозь матовое стекло, он шагает взад-вперед, никогда не отходя достаточно далеко, чтобы я могла потерять его профиль из виду. Я узнаю его даже в темноте. Черт, может, даже вслепую.
— Он меня подвел. Он не выбрал меня. Он отпустил меня, оттолкнул и бросил.
Кажется, она это обдумывает.
— Может быть, это и так, но это также немного несправедливо. Я знаю, что такое настоящий уход. Если бы Деклан не любил тебя, он бы ушел. Он не стал бы проводить последнюю неделю у твоей постели.
— Для него важны обязательства и долг. Я ношу его сына, так что, насколько мы знаем, именно об этом он заботился.
Она смеется.
— Ты глупая и лгунья, если веришь в это. Я видела, как мужчина не выполняет обязательств, Сидни, и Деклан так не поступил. Он был опустошен. Не из-за ребенка, на самом деле они со Сьеррой поссорились из-за ребенка и тебя. Деклан позволил бы всему миру сгореть и всему остальному погибнуть, если бы это означало спасение тебя. Ты не должна пока прощать его, но хотя бы прислушайся к его словам, прежде чем принять решение, о котором потом пожалеешь.
Я позволила этому прозвучать и заволновалась. Я все еще не до конца верю в это. Однако, даже проспав, кажется, целую вечность, я слишком измотана, чтобы думать о Деклане и причинах его поступка.
Если он любит меня, ему нужно сделать гораздо больше, чем сидеть у моей постели семь дней.
— Мам, — говорю я, пока мои глаза начинают тяжелеть. — Я хочу спать.
Она гладит меня по щекам.
— Отдыхай, моя милая девочка, я рядом.
Я позволяю векам опуститься, но, как бы я ни была измотана, я не засыпаю. Я дрейфую в мутной, похожей на сон дымке, на грани бессознательного состояния. На заднем плане слышится шарканье, искушающее меня открыть глаза, но я не могу на нем сосредоточиться.
Как раз в тот момент, когда темнота начинает овладевать мной, на самом краю сознания, я чувствую его. Я чувствую его тепло, его запах мускуса и специй просачиваются к моему носу, а затем глубокий тембр его голоса заполняет мое ухо.
— Спасибо тебе, мама. Я бы не смог пережить ее потерю.
Вот уже четыре дня я отдыхаю, пытаюсь функционировать и быть рядом с Декланом. Он не уходит. Он не спорит со мной и не уходит, он просто всегда здесь. Каждый раз, когда доктор предлагает мне сделать что-то, чтобы восстановить силы, он тут как тут… подталкивает меня к этому.
Мне хочется швырнуть что-нибудь ему в голову.
— Ты должен идти домой, у тебя есть работа, — говорю я, опускаясь в кресло, которое является частью моего ежедневного списка дел.
Сидеть.
Я не хожу и не пытаюсь сделать что-то, требующее больших усилий, я перемещаюсь с кровати на это чертово кресло уже более сорока минут.
Что делать, когда приходится сидеть в кресле? Говорить с человеком, который не хочет уходить.
— Мне и здесь хорошо.
— Да, ты уже говорил это, но ты должен идти.
Деклан пожимает плечами.
— Я в порядке.
Я застонала и откинула голову назад.
— У нашего сына будет твое упрямство, а мне захочется задушить себя.
— Да, потому что ты самый покладистый человек на свете.
— Ты единственный, кто не хочет уходить.
— Потому что я люблю тебя, и я не уйду, пока мы не разберемся с нашим дерьмом.
Он сказал это вчера, и в ответ я заставила себя лечь спать, чтобы избежать именно этой темы. Я не хочу выяснять отношения. Я хочу вернуться домой и игнорировать его.
Однако я знаю, что этого не произойдет.
К тому же это выход труса, а я не трусиха.
— Ты сделал свой выбор.
— Я рассказал тебе, что произошло, — отвечает он. — Я знаю, что ты не прощаешь меня, и, честно говоря, не должна, но я собираюсь загладить свою вину.
Я тяжело дышу и пытаюсь замедлить колотящееся сердце. Он даже не представляет, как сильно я хочу, чтобы все это было правдой. Но я думаю, что его обещание исходит из-за страха, и как только я выйду из больницы, он возьмет свои слова назад и снова уедет.
— Ты не должен этого делать. Мой голос мягкий и напряженный.
— Что делать?
Я открываю глаза и позволяю ему увидеть правду.
— Ты не обязан оставаться здесь из чувства долга.
Он вздрагивает и придвигается ближе, не сводя с меня глаз.
— Ты так думаешь? Что я здесь потому, что чувствую себя обязанным? Потому что это самое далекое от правды.
Мой пульс учащается, потому что он достаточно близко, чтобы я могла почувствовать запах его одеколона.
— Я не знаю, что такое правда.
— Ты готова к этому разговору? Потому что я стараюсь не давить на тебя и дать тебе возможность восстановиться, не усугубляя твой стресс.