Выбрать главу

7 <20> июля 1921

«Огнепоклонник! Красная масть!..»

Огнепоклонник! Красная масть! Завороженный и ворожащий! Как годовалый — красную пасть Льва, в пурпуровую кипь, в чащу —
Око и бровь! Перст и ладонь! В самый огонь, в самый огонь!
Огнепоклонник! Страшен твой бог! Пляшет твой бог, нá смерть ударив! Думаешь — глаз? Красный всполох — Око твое! — Перебег зарев…
А пока жив — прядай и сыпь В самую кипь! В самую кипь!
Огнепоклонник! Не опалюсь! По мановенью — горят, гаснут! Огнепоклонник! Не поклонюсь! В черных пустотах твоих красных
Стройную мощь выкрутив в жгут Мой это бьет — красный лоскут!

14 <27> августа 1921

«Останешься нам иноком…»

Останешься нам иноком: Хорошеньким, любименьким, Требником рукописным, Ларчиком кипарисным.
Всем — до единой — женщинам, Им, ласточкам, нам, венчанным, Нам, злату, тем, сединам, Всем — до единой — сыном
Останешься, всем — первенцем, Покинувшим, отвергнувшим, Посохом нашим странным, Странником нашим ранним.
Всем нам с короткой надписью Крест на Смоленском кладбище Искать, всем никнуть в чéред, Всем………, не верить.
Всем — сыном, всем — наследником, Всем — первеньким, последненьким.

15 <28> августа 1921

«Други его — не тревожьте его!..»

Други его — не тревожьте его! Слуги его — не тревожьте его! Было так ясно на лике его: Царство мое не от мира сего.
Вещие вьюги кружили вдоль жил, Плечи сутулые гнулись от крыл, В певчую прорезь, в запекшийся пыл — Лебедем душу свою упустил!
Падай же, падай же, тяжкая медь! Крылья изведали право: лететь! Губы, кричавшие слово: ответь! — Знают, что этого нет — умереть!
Зори пьет, море пьет — в полную сыть Бражничает. — Панихид не служить! У навсегда повелевшего: быть! — Хлеба достанет его накормить!

15 <28> августа 1921

«Не проломанное ребро…»

Не проломанное ребро — Переломленное крыло.
Не расстрельщиками навылет Грудь простреленная, — не вынуть
Этой пули. — Не чинят крыл. Изуродованный ходил.
* * *
Цепок, цепок венец из терний! Что усопшему — трепет черни,
Женской лести лебяжий пух… Проходил, одинок и глух,
Замораживая закаты Пустотою безглазых статуй.
Лишь одно еще в нем жило: Переломленное крыло.

Август 1921

«Соревнования короста…»

Соревнования короста В нас не осилила родства. И поделили мы так просто: Твой — Петербург, моя — Москва.
Блаженно так и бескорыстно Мой гений твоему внимал. На каждый вздох твой рукописный Дыхания вздымался вал.
Но вал моей гордыни польской — Как пал он! — С златозарных гор Мои стихи — как добровольцы К тебе стекались под шатер…
Дойдет ли в пустоте эфира Моя лирическая лесть? И безутешна я, что женской лиры Одной, одной мне тягу несть.

30 августа <12 сентября> 1921

Маяковскому

Превыше крестов и труб, Крещенный в огне и дыме, Архангел-тяжелоступ — Здорово в веках, Владимир!