Сегодня он приготовил свой самый известный хит "Сгораю в огне любви!".
Исполнение было очень талантливым и пронзительным. Он то поднимал руку в порыве страсти, то прикладывал её к груди, то широко очерчивал вокруг себя. И часто эти движения оставляли за собой в воздухе мерцающие фиолетовые следы
И вот, на припеве "Я и не знал, что любовь может быть жестокой!" он задрал руки вверх. Сверху на него посыпались блёстки, лепестки, разноцветные конфетти.
И вдруг, у одного из приглашённых огнемётчиков (а их всегда приглашали на "вонючий костёр" на случай, если костёр не будет сам разгораться) что-то произошло, и он нажал на гашетку.
Почему это было так - было неясно - то ли на него так магическая сила искусства так подействовала, то ли он так среагировал на жест Прилипа, то ли ранец его был с дефектом, то ли что-то ещё.
Как бы то ни было, струя огня моментально окатила Прилипа и всю его группу. И все они моментально полыхнули, мгновенно превратившись в столбы огня.
Началась паника! Тушить Прилипа и его ледей, конечно же, никто не собирался.
Все участники шоу, ведущие и съёмочная группа мгновенно разбежались с площадки.
И только самые стойкие люди - операторы (не даром они так называются, на них по-настоящему, всё-таки, можно опереться) - до конца доснимали, как ревущий и мечущийся Прилип сотоварищи рыскает по сцене.
Хватило его ненадолго. Совершив несколько зигзагообразных движений и отчаянно вопя, он пробежал туда, обратно, упал на колени, постоял так ещё немного, и, наконец, рухнул.
Это шоу побило все рекорды по просмотрам, и долго его ещё пересматривали в интернете, наслаждаясь зрелищем, миллионы людей.
Конечно - это было жестоко, и бесчеловечно, и безнравственно, НО это было ОЧЕНЬ выгодно. Деньги лились - просто огромные!
И, поэтому, такую практику было решено повторять, время от времени. И звезды на "Дыме два" начали загораться уже с некой периодичностью.
Более того, с годами канал очень серьёзно набрал благодаря "Дыму" с его посиделками.
В любом случае, "вонючий костёр" всегда проходил увлекательно - с серьёзными разговорами: "ну, за что сегодня сжигать будем?".
С гоготом, с залезанием в чужие отношения и дела, с полосканием чужого грязного белья, с солёными шутками, да вообще с похабенью - в общем, интересного и увлекательного было много.
Вся страна с удовольствием смотрели на все эти приключения.
Многие из подруг Василисы "Дым - два" смотрели с большим удовольствием.
Но ей смотреть в переменчивые блики вонючего костра - не приносило никакого удовлетворения.
Главное, что она вынесла для себя из этого шоу (которого она не смотрела) - ей надо было строить новые отношения.
Ей нужна была опора.
17. НОВЫЙ МУЖ
Так шло время. Пока суд да дело - пролетело ещё несколько месяцев.
Но уж не вечно же было такой красавице в девках ходить, да маяться у телевизора.
На плечах у Василисы лежало целое хозяйство, и ей обязательно нужен был бы помощник, который взял бы часть этого груза на себя.
Новый муж нашёлся спустя какое-то время. Им стал Михаил - тот самый Михаил-сосед, который подвозил Бориса в "Новую Зарю" на купленном у него же мотоцикле.
Он был товарищ рукастый, так что Василиса довольно быстро почувствовала себя комфортно.
(Да и прочие мужские достоинства у него были - чего и говорить - при нём).
Михаил довольно быстро вник в особенности их хозяйства - да и что ему было вникать, он жил рядом с ними и всю ситуацию - и свою и их - знал не понаслышке.
Он и в лесок на охоту ходил, и на рыбалку с мужиками ездил - в общем, провизионная составляющая быта улучшалась, прям, налицо и быстро.
И хотя с момента превращения Бориса в Борьку прошло не так уж и много времени, оказывалось, что хозяином он, вроде как, был никудышным - сейчас дом крепчал на глазах.
Первым делом была поправлен навес поленницы, давно уже покосившийся - старые рассохшиеся доски менялись на новые, поленья укладывались в ровные укрепленные штабеля, и их число значительно выросло.
Вслед за нею выпрямилась и маленькая сараюшка, в которой хранили лопаты, лейки, грабли, прочую хозяйственную утварь и инструменты.
Курятник он тоже поправил, Василиса и Михаил ухитрились даже бесконечные горы скопившегося там помета, сгрести их в кучи, погрузить в бочки, вперемешку с травой и листьями, и оставить до следующего года на удобрения.
Вот такой мужик Василисе достался теперь - он и гвоздь топором забивал, и замок на двери мог без ключа открыть.
Да и живность её в руки он взял так, что куры ходили теперь затылок в затылок по кругу, заложив крылья за спину и даже высоко головы не поднимая.
Не то, что раньше, когда они, ополоумев, носились по двору одна за другой, кудахтая и сталкиваясь одна с другой, снося всё на своём пути.
В общем, в доме появился вдумчивый ХОЗЯИН.
Шло время, оно летело стремительно и незаметно. В золотой и тёплой осени что-то сломалось, и она стала коричневой и мерзкой.
Дни становились короче, работы становилось всё меньше и меньше - летний урожай был уже почти весь снят, почти все запасы на зиму были уже сделаны.
Закрутились уже все закрутки, ягоды и плоды тоже были собраны, и варенье из них уже давно было сварено и расфасовано по банкам.
Картошка с морковкой и свёклой ушли в подполье на зиму, вязанки лука и чеснока были просушены и развешаны.
Пришёл и срок для шинкования капусты, и её квашения в чанах и бочках.
Хозяйственные нужды требовали массу времени, и время это тянулось, и ход его затягивался до бесконечности. Время ползло - медленно-медленно-медленно, мучительно, а не летело стремительно, как одно мгновение между закатом и рассветом.
Но все хлопоты по хозяйству неизбежно заканчивались. И новый деятельный муж Василисы принужден был искать занятие, а занятий не оставалось уже никаких.
И взор его неизбежно останавливался на клетке с Борькой. И останавливался не зазря.
Борька за прошедшее лето, да за осень, похорошел, потолстел - уже до пределов возможного. Кабанья морда его лоснилась, щетина на шкуре стала упругой, жесткой, иглами взметалась на загривке.
Задние ноги его разрывали землю (в те редкие моменты, когда Борьку отпускали на прогулку на цепи по двору) так энергично, что гигантские комья земли гроздьями разлетались в разные стороны двора, достигая самых отдалённых его уголков.