Она села на стул, стараясь держать спину ровно, как подобает воспитанному человеку, стараясь не обращать внимания на ноющую боль.
- Я требую…
- Вы? Требуете? - миротворец засмеялся во всё горло.
- Да, требую. Кажется, недавно Вы говорили, что я временно заключённая здесь. Так что у меня есть право на выход из камеры, хотя бы на прогулку, - победно отчеканила Эффи, наблюдая за недовольной ухмылкой Трэда.
- Что ж, прогулка, так прогулка. Пошли, - он схватил её за рукав и потащил к двери. Нацепив на тонкие запястья девушки тяжелые наручники, он повёл девушку по длинному коридору, вдоль которого были расположены камеры заключенных. В каждой камере отсутствовал свет, и казалось, что там вообще никого не было, если бы не стоны сидящих там людей. Завернув за угол, картинка значительно поменялась. Коридор казался бесконечным, а каждая камера была снабжена решетками от потолка и до пола. Проходя мимо такой камеры, можно было лишиться сознания от одного только запаха гнили и крови. Комнатки были полностью заполнены преступниками. Но попадались и одиночные камеры, с наглухо закрытыми дверьми. Эффи заглянула в маленькое отверстие одной из таких камер. Человек неподвижно сидел у стены, словно чего-то выжидая, а рядом бегала стая крыс. Он резко поднял голову, заметив любопытных прохожих. Заключённый беззвучно захохотал, плотно зажмурив глаза. По его бледному, искаженному ухмылкой безмолвного веселья лицу крупными каплями катился пот.
Трэд, взявший Эффи под руку, чтобы поскорее увести её подальше от этого зрелища, почувствовал, как её тело бьет нервическая дрожь.
- Что с ним? - неуверенно спросила Эффи, отойдя от клетки на достаточное расстояние.
- Его не кормят. А значит и крыс тоже. Вот когда им совсем нечего будет есть, они начнут есть друг друга, - мужчина ткнул пальцем в сторону бедняги и громко заржал. - Как думаешь, скольких крыс он перебьёт до того, как они выгрызут ему глаза?
Они снова завернули за угол, оказываясь в ярко освещенном коридоре с белыми стенами и потолками. С середины помещения начинались две кровавые дорожки, тянувшиеся в одну из белоснежных комнат. Запах свежей крови врезался в нос, и девушка с трудом сдерживала порыв рвоты.
- Хочешь расскажу, как и за что его пытали? - заметив реакцию девушки, с насмешкой предложил мужчина. Эффи отрицательно покачала головой. - Может тогда рассказать тебе каким образом его внутренности оказались во-он там? - мужчина указал в угол коридора, где и правда находился чей-то желудок.
Эффи зажмурилась и сжала кулаки.
- Всё, прогулка закончилась, - оповестил заключенную миротворец, заводя девушку в её комнату. - Довольна? Надеюсь больше глупых требований не будет.
Захлопнув дверь, он оставил её одну в комнате.
“Бесконечные коридоры. Должен же быть выход. Хоть какой-нибудь!”
========== Глава 14. ==========
Крики поочерёдно меняли своё звучание: утром кричали преимущественно женщины, а ближе к вечеру - мужчины. Эффи понемногу начала привыкать к подобным мелодиям, но иногда крики были слишком пронзительны. В таких случаях, девушка сильно зажимала уши руками, сжавшись в комочек в самом дальнем углу комнатки, пытаясь заглушить вопли.
Каждые три-четыре часа один крик обязательно сменял другой. Она уже давно поняла, как это происходит: сначала слышался шум лифта, спускающего несчастного, затем конвой из шести человек проходил мимо каждой клетки, проводя по решеткам палкой, от чего в коридоре появлялся отвратительный звук (она ещё не поняла зачем они делают это. Эта загадка мучала её очень долго, и она даже хотела спросить у кого-нибудь, но собеседников у неё не было). А после они выбирали новую жертву. И так каждый день. Сегодня, после двух дней покоя, очередь дошла и до Тринкет.
- Эффи, милая Эффи… Наверное в твоей чудной головке возникают разные вопросы. Знаешь, почему ты здесь?
- Нет, объясните.
- Как, нет? - ехидно улыбнулся Трэд, прокручивая в руках раскладной нож. - Что ж, я объясню: тебе предъявляется обвинение в диверсии против государственной собственности и заговоре с целью совершения терактов, измене и подстрекательстве к мятежу. Мы узнали, что ты активно помогала капитолийцам, находясь в Дистрикте 13, что карается смертной казнью. Отряд миротворцев задержал одного из членов террористической организации. Этот человек указал на тебя, как на активного участника. Страшные проступки, Эффи. Понимаешь?
Девушка прикрыла уставшие глаза; яркий свет продолжал слепить её. Севшим голосом, она прохрипела, что ничего не знает про революции и организации, вызывая громкий смех палача.
- К счастью, у тебя есть шанс спасти свою жизнь. От тебя требуется немного: сообщить нам активных участников организаций, кто где прячется или предоставить нам любую другую информацию, которая поможет нам. И возможно тогда ты будешь освобождена отсюда немедленно.
- В таком случае, я должна буду вас огорчить. Я ничего не знаю и помочь ничем не смогу, - холодно ответила Эффи.
Мужчина на секунду задумался, поднося к ножу зажигалку, нагревая острое лезвие.
- Знаешь, некоторые капитолийцы помешаны на шрамировании. Их шрамы настолько разнообразны, что… Хотя ты и так знаешь на сколько они разнообразны. Я думаю тебе подойдет надпись “лгунья”, - он махнул двум миротворцам, и те в два шага оказались рядом с Эффи.
- Но это правда, я ничего не знаю! - со слезами на глазах, прохрипела она.
Мужчина схватил руку вырывающейся девушки:
- Сделайте так, чтобы она не дергалась, - холодно кинул он миротворцам, - Не хочу, чтобы вышло криво.
Один из них схватился за волосы Эффи и сильно потянул на себя, заставляя девушку вскрикнуть. Другой же пытался зафиксировать её руку.
Раскалённое лезвие скользнуло по нежной коже, рассекая её. Аккуратно вырезая тонкий слой кожи, каждую букву, словно по трафарету, Ромулус наслаждался процессом. Закончив с надписью, он небрежно откинул нож в сторону и заглянул в обезумевшие глаза девушки. Слёзы медленно текли по её лицу. Девушка кричала, но голос сильно сел и был похож на свист.
- Я не верю тебе. Поэтому, спрошу снова - каким образом вы планируете…
- Я не знаю! Не-зна-ю! - прошипела Эффи из последних сил.
- Уведите её, - приказал командующий, и девушку повели по пустынным коридорам.
Оказавшись в своей камере, Эффи вдруг осознала, что эти несчастные два метра являются её домом, её убежищем. Чувство уюта охватило девушку. Она устроилась на небольшом покрывале, ставшим её постелью, и, проронив несколько слезинок, заснула. Это был даже не сон: беспокойный, прерывистый. Ворочаясь, девушка задела рану на руке. Вскрикнув, она на несколько минут потеряла равновесие, голова сильно болела, всё кружились, словно в безумном танце, наполненным болью и страданием. Девушке и самой захотелось закружиться, засмеяться во всё горло. Эффи открыла глаза, приходя в себя. Рука пульсировала острой болью, из некоторых частей новой татуировки сочилась кровь, что пугало.
“Кажется, я читала о таком. Заражение. Однозначно. Или вскоре будет, - девушка вымученно улыбнулась, запрокинув голову назад. - Нужно его избежать. Любой ценой.”
Заметив свой ужин - кусок хлеба и воду - Эффи мгновенно приняла решение. Смочив рану водой, она, с трудом оторвав кусочек от покрывала, на котором спала, перебинтовала руку. Точнее нижнюю часть, так как кусочка не хватило.
- Ну хоть так.
С этого момента стало понятно – больно будет всегда, независимо от того как прошел допрос. Хотя, её уже не мучал этот вопрос. Её волновало лишь одно: когда Эбернети понял, что она «предательница» и как вообще он мог поверить им? Поверил ли?