— Который час? — пробормотала я про себя, садясь. Мое тело не было уверено, что стоит находиться в вертикальном положении.
— Десять сорок пять. — Повернувшись в сторону глубокого голоса, я обнаружила Линдена, сидящего за кухонным столом с разложенными перед ним бумагами. — Я думал, ты проснешься, когда я начну жарить бекон в восемь тридцать, а ты не шелохнулась.
— О. Вот это да. Извини.
— Тебе нужен отдых. Не извиняйся.
Я встала, сложила одеяло и положила его на подушку.
— Ну^ что ж. Спасибо, что позволил мне переночевать.
— Не переживай. — Линден перевернул бумагу, постучал кончиком ручки по виску, рассматривая ее. — Тебе следует делать это чаще.
— Мне следует… что? — Я уставилась на него.
Он уронил бумагу и ручку.
— Слушай, я не приспособлен для утренних разговоров. Я не могу разговаривать в это время суток.
— Это многое объясняет, — пробормотала я. — Если бы ты только сказал что-нибудь раньше.
— Ты все время говоришь, и это, конечно, проблема, но тебе стоит оставаться здесь почаще. Ты можешь пользоваться Wi-Fi, и знаешь, твоя мультиварка не перекроет мою электросеть. Это лучше, чем ночевать у Мидж, особенно после того, как ты красила. Неприятно дышать всем этим. Нужно проветрить эти комнаты. И горячая вода, черт возьми, Джас. Я не собираюсь настаивать, потому что, видит бог, это аукнется мне, но я думаю, что ты должна ночевать здесь. Каждую ночь. Если захочешь. Вот и все.
— Утром разговоров не будет, — повторила я. — М-м-м…
— Что это было?
Я покачала головой, поправляя хвост.
— Ты завтракал?
Линден счел необходимым выглядеть обеспокоенным.
— Пожалуйста, Джаспер. Не надо ничего печь. Пожалуйста.
— Никакой выпечки. — Я прошмыгнула мимо него, чтобы взять туфли, которые оставила возле двери. — Просто тосты. Я сбегаю к себе и возьму ингредиенты.
— У меня есть все, что тебе понадобится.
— Думаю, нет. — Я надела одну туфлю, потом другую. — Мне нравится один хлеб. О, и мои авокадо должны быть совершенно спелыми.
Линден что-то крикнул, когда я закрывала дверь, но я не стала возвращаться. Нельзя допускать, чтобы кое-кто переборщил со словами. Не в такую рань.
Я наполнила хозяйственную сумку всем необходимым для фантастических тостов, а затем зашла в свою комнату, где переоделась. Моя сумка-тележка была наготове, в ней лежали принадлежности для душа в доме Линдена, что облегчало задачу.
Я еще раз окинула взглядом комнату и сказала вслух:
— Этого хватит.
Ну, не могла я переехать в дом другого мужчины на следующий день после того, как мой развод был окончательно оформлен (упустим, что спустя годы после того, как это стало фактом). Независимо от приглашения и разрушительной сладости его ворчливой и грубоватой манеры просить. Правда, я не могла. Даже если часть меня хотела этого.
Другой части меня, как всегда, нужно было оттолкнуть Линдена. Принять такую помощь я не могла, даже если на первый взгляд она выглядела заманчиво. Конечно, это звучало здорово, и у меня были все шансы нормально выспаться, если не придется беспокоиться о том, не замкнет ли ночью систему отопления и не убьет ли меня огненным взрывом, но какой ценой? Я бы обменяла одну проблему на другую, огненную смерть на постоянную заботу Линдена обо мне.
Потому что, конечно, помощь была совершенно излишня с его стороны. Очень милая, вызывающая теплоту и падение с обрыва, чуждая мне, но совершенно ненужная.
Так некстати.
Я толкнула дверь с веранды Линдена и подняла сумку с продуктами над головой.
— Время для тостов.
Все еще сидя за столом, Линден поднял одну бровь. Он ничего не ответил, а лишь смотрел, как я ставлю сумку и распаковываю продукты, и эта бровь деловито лезла ему на лоб.
— Какое у тебя настроение сегодня утром? — спросила я.
Он раскатисто рассмеялся.
— Задай другой вопрос, Персик.
Мне пришлось сжать губы, потому что моему соседу не нужно было знать, как мне понравились эти слова.
— У меня есть авокадо, банан, яйца, немного бри и лимонный крем. Просто скажи, что из этого ты не переносишь.
— Все перечисленное в одной емкости, пожалуйста, скажи мне, что это не то направление, в котором ты двигаешься.
Я положила руки на бедра.
— Серьезно, Лин. Зачем мне это делать?
— Я не могу затолкать все перечисленное ни в один из твоих вариантов выпечки.
Я усмехнулась.
— К счастью для тебя, фантазийные тосты — это не выпечка.
Пока Линден перебирал свои бумаги, я знакомилась с его кухонной техникой.
Мне понадобилась минута-другая, чтобы рассмотреть его ретро-тостер на два ломтика и сравнить с высококлассной плитой с газовыми конфорками. Мне не нужно было поджаривать хлеб, но дело было не столько в необходимости, сколько в желании. Я хотела, чтобы хлеб поджарился, даже если знала, что вероятность того, что он обуглится и сработают датчики дыма, была высока. Я была готова смириться с почерневшей корочкой. Я не возражала против этого, даже если дома в Вашингтоне я редко пользовалась грилем в духовке, потому что это было слишком хлопотно — присматривать за хлебом. У кого есть время присматривать за хлебом? Не у меня. Определенно не у меня.
Но теперь я могла сидеть у плиты, смотреть и ждать. Я могла рисковать корочками и дымовой сигнализацией. Я могла. Сейчас я могу делать вещи, которые считала недоступными. Это было бы потрясающе, это было бы идеально. Лучшие тосты, которые я когда-либо делала.
Вместо этого я положила в тостер два толстых ломтика.
Я не знала, как работает духовка Линден. Как сильно нагревается, как быстро готовит. И мне не хотелось все испортить, пока он наблюдает. Я могла соскоблить с тоста немного горелого, но не могла подать ему уголь и притвориться, что все в порядке. Я знала, чего ожидать от тостера, и знала, что тостер не даст Линдену еще одного повода усомниться в моих способностях.
Я воспользуюсь грилем в другой раз. Он никуда не денется. Я займусь им.
Приготовив тосты, я бросила взгляд на Линдена. Он был сосредоточен на той же работе, что наводило меня на мысль, что это была исключительно сложная тема или он не доверял мне свои приборы. Возможно, и то, и другое.
— У тебя есть большие ножи? Длинные и острые.
Он оттолкнулся от стола.
— Я не дам тебе длинный и острый нож, Джаспер. Я сделаю для тебя много вещей, но это не одна из них. Прости, но нет.
У меня был готов огромный аргумент. Огромный. У меня в голове уже горел слайдовый лист. Мне было что сказать по этому поводу, но потом все это просто испарилось. За аргументами, помимо самосохранения, стояло понимание, что я хотела, чтобы кто-то настоял на своем.
Мне было страшно пересматривать это состояние, потому что мой бывший муж утверждал, что мы идеально подходим друг другу, моя мать — что она делает все возможное, а отец — что любит меня больше всего на свете. Даже если все они верили в то, что говорили, они все равно подвели меня. Они все равно ошибались. Почему я должна была верить, что настояния Линден окажутся иными?
— Ладно. Что будем резать? — Он опустил руки на мою талию и наклонился, чтобы осмотреть мои творения. — Выглядит на удивление съедобно.
Я пожала плечами.
— Фантазийные тосты — это мой конек.
Линден засмеялся мне в волосы.
— Это восхитительно.
— А теперь, если бы ты показал мне нож…
Он открыл ящик слева и спросил:
— Скажи, как ты хочешь его порезать.
Нож, который он извлек, мог бы сойти за самурайский меч, и вполне возможно, что я отхватила бы себе палец этой штукой.
— Треугольниками. Пожалуйста.
Линден нарезал тост, сполоснул нож и встал рядом со мной.
— Хорошо. Расскажи мне, что у нас тут есть.