— Продолжим. — Линден снова вошел в меня и обхватил руками мой торс. Его борода задевала мое плечо, когда он проводил зубами по моей шее. Мой волк.
— Правильно, — прорычал он. — Покажи мне, что тебе нужно, детка. Покажи мне, что нравится.
Я не знала, что делать. Даже если ему нужна была грубая и похотливая версия меня, я не знала, смогу ли я это сделать. Но сейчас мы были здесь, его рука лежала на моем животе, его член овладевал мной с каждым длинным, тягучим толчком, а простая просьба висела в воздухе между нами.
— Твой член всегда такой толстый?
Даже при этих словах в моем центре зародился новый оргазм. Словно открылись ворота ко всем вещам, которые мне были нужны, и теперь, переступив через них, я могла их получить.
— Только для тебя, Джаспер, — задыхаясь, проговорил он, крепко прижимая меня к своей груди.
Я поднесла руку к своему лону, раздвинула складочки, чтобы проследить, где во мне движется его ствол, а затем вверх, выше, к тому месту, которое требовало большего внимания.
— Ущипни меня за соски. У тебя это хорошо получается.
Линден поднес одну руку к моей груди и быстро зажал мой сосок между костяшками пальцев, как в ту ночь, когда прижал меня к раковине. Было очень больно, и я едва слышала свои мысли, не говоря уже о том, чтобы решить, что думать. Единственное, что казалось правильным — это работать над своим клитором все сильнее и сильнее, кричать каждый раз, когда Линден немного отпускал мой сосок, и позволять ему долбить меня вот так, хотя понимала, что завтра буду чувствовать его повсюду.
— Ты уже близко, — сказал он, касаясь губами моей шеи.
— Мне не нужно, чтобы ты объяснял мне, что такое влагалище.
— Может, мне сказать это в следующий раз, когда ты скажешь, что мой член толстый?
Тепло потекло по позвоночнику, огибая мои ноги, распутываясь в центре.
— Это был комплимент, а не отчет о состоянии.
Хватка на моем соске стала агрессивной, словно он пытался определить, как далеко я его заведу. Возможно, я бы установила предел или остановила его, если бы все было иначе, но теплые свободные трепетания внутри меня стали дикими от напористого прикосновения. Они сходили с ума, расширяясь и распространяясь от моего центра к конечностям. Я почувствовала это на своем лице: щеки стали горячими, а губы покалывало. Это было ошеломляюще. Было отчаянно больно, так необходимо — та самая старая похоть, которая заставляла меня говорить самые грязные вещи. Как будто я умру, если не поймаю это ощущение и не отправлю его куда-нибудь, потому что мое тело не могло сдержать его, просто не могло. Я не слышала ничего, кроме собственного учащенного пульса, а когда опустила глаза, чтобы посмотреть, как он возится с моим соском, то увидела, как его ноги перекатываются между моими. Под темными волосами виднелись напряженные мышцы и серебристые линии старых шрамов. Было что-то такое в том, чтобы наблюдать за движениями его тела, ощущать результат этих усилий, в то время как его бедра шлепали по моей заднице, а член втягивался в каждый чувствительный дюйм меня.
— Ты еще не закончила, — сказал он. — Не отказывайся от меня сейчас.
— Я не отказываюсь, — сказала я, мои слова были едва ли больше, чем просто невнятные.
Линден сомкнул пальцы вокруг моего запястья, отводя мою руку от клитора.
— Держись за меня. — Он поднял мою руку и поднес к своей шее. — Давай посмотрим, как я о тебе позабочусь.
Я попыталась протестовать. Во мне было много протеста. Мне было что сказать, и я намеревалась это сделать. Но когда он накрыл мой бугорок двумя толстыми пальцами и ущипнул так же, как щипал мой сосок, я потеряла всякий смысл в этих протестах.
Линден продолжал входить в меня, теперь уже немного более безрассудно, немного более хаотично. Он издал низкий рык, когда вошел в меня под таким углом, что всем участникам было очень хорошо, и зубами впился в мою шею.
— Я говорил тебе, что мы можем сделать лучше.
Я могла только мычать и стонать в ответ. Я не могла говорить и понимать, что сейчас происходит. Я не могла понять, то ли я приближаюсь к третьему оргазму, то ли второй был впечатляюще долгим и сложным. На самом деле мне было все равно, но это давало мне повод задуматься, когда я пыталась сбросить напряжение, сжимавшее мышцы в бедрах и животе, которое, казалось, исчезало только тогда, когда я представляла себе большой клубок веревки, методично развязывающий себя.
— Я не знаю, что мне нужно… — Я не знала, что хотела сказать. Я просто знала, что мне нужно, чтобы что-то было.
— У тебя есть список твоих оргазмов?
— Что?
— Ты составляешь списки для всего. Мне просто интересно, есть ли у тебя список, как сделать свою пизду счастливой.
— Тебе нужны какие-то рекомендации?
Он покачал головой, прижавшись к моему плечу.
— Нет, детка, мне не нужен список. Я хочу, чтобы ты вообще забыла о его существовании. Порви его нахуй.
Все эти ощущения — его член во мне, его борода на моей шее, его пальцы, держащие мой клитор в плену — они тянули меня, пока я тянулась к краю оргазма.
— Почему?
— Потому что с этим дерьмом покончено. Потому что мне нужна дикая, визжащая девушка, которая может кончить на мой член дважды без перерыва. Та, которая не думает, не планирует ни хрена. Та, которая хочет, чтобы все было шумно, грязно и пошло. Я хочу, чтобы с ней было шумно, грязно и пошло.
— О боже, — прошептала я. — Я хочу, чтобы ты кончил в меня.
— Да.
— Я хочу, чтобы ты съел мою киску после того, как кончишь в меня.
— М-м-м… Вот и все, драгоценная девочка. Вот так.
— Ты бы хотел? Правда? — спросила я, чувствуя, как сомнение и стыд колют мой позвоночник.
— Так часто, как ты захочешь.
Я не знала, играем ли мы. Мне было все равно.
— Блядь, блядь, блядь. Я хочу этого.
Линден отпустил мой клитор, и этого было достаточно, чтобы поймать освобождение, но потом он меня шлепнул. Он хлопнул по моим складочкам с едва достаточной силой, чтобы считать это настоящим ударом, но мое тело не волновали такие формальности. Нет, мое тело было очень занято тем, что училось получать катастрофический оргазм с помощью другого человека.
— Именно так. Это то, что тебе нужно, — пробормотал он.
Отстраненно я понимала, что он говорит и рычит, и чувствовала, как он обхватил мой торс руками и прижал меня к себе сильнее, чем было удобно, когда кончал, но я не могла сосредоточиться ни на чем, кроме невероятного жара, который исходил из моей киски.
Это было так много. Так много. Словно зная, что я не выдержу этого, Линден усадил нас на подушки, обхватив меня руками, пока я продолжала задыхаться и дрожать. Когда я перевела дыхание, то поняла, что он все еще внутри меня, все еще дергается и пульсирует.
— Вау, — прошептала я. Моя голова была размякшей и затуманенной. Я могла бы так заснуть.
— Тебе достаточно тепло?
Он провел ладонью по моей руке, и это было слишком, просто слишком много ощущений. Дрожь пробежала от плеч до пальцев ног, и я снова сжала его внутренними мышцами, вызвав стон у нас обоих. Затем я снова задрожала.
— Наверное, да?
— Нет, Джас, это не то, что нужно, чтобы быть достаточно теплым, — сказал он, выбивая одеяла из-под нас и накрывая.
Расправив постельное белье, Линден откатился в сторону, чтобы заняться презервативом. Когда он вернулся, то пригнул голову к моей груди и стал дразнить мои соски своей бородой. Я провела пальцами по его волосам, вздыхая и извиваясь при каждом едва заметном проходе. Затем он стал спускаться по моему телу, пока не устроился между моих ног, одеяла сбились в кучу вокруг его широких плеч.
— Может, теперь ты расскажешь мне о тех татуировках?
И зачем я это спросила?
Его губы скользнули по внутренней стороне моего бедра, и Линден покачал головой.
— Ты уже знаешь, что я фанат Толкиена. Это просто отрывки из произведений.
Я жестом указала на его правую руку. В таком положении я не могла дотянуться дальше его плеча.