— Ты имеешь в виду много денег.
— Деньги тебя не убьют, Лин.
— Чушь. Ты выставишь мне счет за этот час.
— Я скину десятую часть, — ответил он со смехом и ткнул пальцем в сторону дома Мидж. — Вот тебе бесплатный совет по этому поводу.
Настала моя очередь закатить глаза.
— Твои советы никогда не бывают бесплатными.
— Послушай. Прими его от меня. Дай этой странной девушке место, где можно остановиться.
У моего брата была забавная история о том, как он в самолете встретил свою невесту, сразу же нанял ее на работу в свой офис и в тот же день привез к себе домой. Так необычно.
— Я бы сказал, что этот совет применим лишь раз в жизни.
— Все, что я хочу сказать, это будь хорошим соседом. Пусть она переночует в твоей каморке ночь или две, пока разберется со своим жильем. И не будь придурком. Никогда не знаешь, что может случиться.
— Ты о чем?
Эш секунду смотрел на дом Мидж, сведя брови.
— Ничего. Просто не будь засранцем. Похоже, у нее и так много проблем.
— Я не засранец. Я очень разумный человек. Нелепо приглашать случайную женщину останавливаться в моей норе только потому, что ты сделал нечто похожее и не прогорел.
— Это ты предположил, что она грабительница, — воскликнул он, забираясь на водительское сиденье.
— И ты тоже, — воскликнул я.
Двигатель взревел, и Эш показал на свое ухо. Или он не мог или не хотел меня слышать. Я поставил на последнее.
— Не будь засранцем, — повторил он.
— То, что я не хочу видеть случайных людей в своем пространстве, не делает меня засранцем, — возразил я, когда он медленно тронулся. — Мне даже не нравится, что ты рядом.
Он только махнул рукой в ответ и поехал вверх по улице, оставив меня здесь со всеми неприятностями, которые привнес в мою жизнь. Окинув взглядом пустую улицу, я оглянулся на дом Мидж и увидел, как Джаспер поднимается по ступенькам крыльца с тостером подмышкой и двумя пакетами продуктов, висящими на локте другой руки.
Пакеты были тяжелыми и громоздкими, они раскачивались и перекручивались вокруг руки при каждом шаге. Джаспер пришлось вытянуть руку, чтобы сумки не ударялись о ее ногу, и от этого ее немного шатало.
Она говорила, что все под контролем. Что знает, что делает. Если бы я бросился через двор, чтобы забрать у нее эти пакеты, она бы сказала, что меньше всего ей нужно, чтобы я примчался и объяснял, как нести свои вещи.
Ей не нужна была моя помощь, и, как она сама сказала, она ее не желала.
И я предпочитал, чтобы все было именно так.
ГЛАВА 4
Джаспер
Одной из моих худших привычек была склонность игнорировать то, с чем я не хотела иметь дело. На данный момент это было скорее чертой характера, чем привычкой. Если я могла обойти что-то, даже если это требовало от меня больше времени и сил, я делала это в одно мгновение.
Я избегала своего банковского приложения, когда знала, что у меня заканчиваются деньги. Если не смотреть, я не буду паниковать из-за финансов.
Я отстранялась от отношений, которые больше не работали. Если не участвовать в них, то не придется признавать наличие проблем.
Я удалила своих чокнутых кузенов, помешанных на теории заговора, из социальных сетей. Если я не буду видеть их посты, мне не придется обсуждать с ними безумные идеи.
И, кстати, о безумии...
Я засунула все свидетельства смерти Мидж в ящик стола. Похороны, наследство и прочее. Я не надевала скромное черное платье и не ела сэндвичи с салатом в церковном подвале. Я игнорировала звонки ее адвоката, засунула бумаги в ящик и притворилась, что их там нет — я так сделала, и смерть Мидж перестала быть реальностью.
К несчастью для меня, реальность меня все-таки настигла, когда мне пришлось облачиться в резиновые перчатки до локтей и шесть часов оттирать стены Мидж разбавленным отбеливателем.
Безумие как в прямом, так и в переносном смысле.
По другую сторону от моего навязчивого бегства от неприятных тем находилось мое навязчивое стремление довести дело до конца. Хотя в данный момент я была совершенно непригодна для работы, одной из моих самых привлекательных профессиональных качеств была способность справиться с любой проблемой.
Мне не нужно задавать вопросы. Не нужно созывать совещания или определять повестку дня. Я успевала решить проблему до того, как все остальные заканчивали ее обсуждать и формулировать.
Я всегда была такой. Нет времени медлить, когда можно встряхнуть мусорный мешок, надеть перчатки и залезть выгребать грязь. В течение последних десяти лет мой стиль решения проблем и мой послужной список тех, кто всегда добивался своего, означали, что моя уверенность в работе никогда не подвергалась сомнению. Я была незаменимой правой рукой.
Пока пять дней назад...
Я открыла еще одну дверь, отмыла еще одну стену, наполнила еще один мусорный мешок. Всю прошедшую неделю я спала не больше нескольких часов, но я была хороша в этом деле. Если продолжу, то обязательно найду выход. Я разберусь с этим. Если я буду смотреть вперед, то справлюсь с этой ситуацией так же, как справлялась со всем остальным.
Так было всегда. Проблемы, вопросы, трагедии, катастрофы, драмы. Одна выстраивалась за другой. Так было и тогда, когда я маленьким ребенком проводила лето с Мидж, пока моя мать работала не покладая рук. Не было времени на изучение этих вещей, на их обдумывание или рассмотрение в каком-либо контексте, кроме проблемы, которую нужно было решить сегодня.
Мне не нужно оглядываться назад. Это ничего не изменит. Да и какой в этом смысл? Я не могла вернуться в прошлое, не могла стереть с лица земли те ужасные вещи, которые сказала в микрофон, не могла остановить двойное крушение поезда с моим унижением — и увольнением — в прямом эфире кабельных новостей, не могла помешать так называемым друзьям отвернуться от меня или коллегам внести меня в черный список. Не могла помешать другим завалить мой телефон сообщениями о поддержке и тонко завуалированными просьбами о новых сплетнях. Не могли даже заткнуть рот заказчикам кабельных новостей, решившим снова пригласить меня в эфир, чтобы я вывалила весь чайник информации о том, что на самом деле представляет собой бессмысленная борьба за президентское кресло.
Выход был только один.
Заплатить парню, чтобы он избавил меня от летучих мышей, вызвать водопроводчика, зачистить потолки. Я собиралась разобраться с этим так же, как разбиралась со всем остальным, и у меня было немного денег. Я смогу продержаться какое-то время.
Я могу остаться здесь, в коттедже Мидж, и отсиживаться в нем, пока новостной цикл до дыр забивал мой ляп, превратившийся в скандал. Потребуется несколько месяцев и хорошая скромная история возвращения — надеюсь меня не впутают в нечто гораздо худшее, чем несколько нелицеприятных жалоб на бывшего босса, сенатора от великого штата Джорджия и безнадежного кандидата в президенты Тайсона Тимбрукса. В этом смысле все это было не более чем игрой в ожидание.
Вымыть полы. Выбросить испортившиеся продукты из шкафов. Включить тостер.
Все, что мне нужно было сделать — просто пройти через это.
***
Заснуть должно было быть легко. Я должна была впасть в коматозное состояние, едва голова коснется подушки, но я слишком устала, чтобы спать. Я ненавидела такие крайности, но, похоже, это был мой путь. Я была голодна, но потеряла аппетит. В состоянии стресса я была спокойна. Я была настолько зла, что становилась счастливой.
И вот теперь, спустя тридцать часов после последнего сна, я не могла сомкнуть глаз. Я наполнила восемнадцать мусорных мешков и продезинфицировала коттедж сверху донизу. Я отнесла в прачечную все простыни и полотенца, все скатерти и занавески и составила списки всего, что нужно было сделать, пока режим отжима сотрясал стиральную машину.