С жестокостью людоеда и остервенением фанатика Гитлер, невзирая на большие потери в своих войсках, продолжал вколачивать танковые клинья в оборону Красной Армии… Пал Смоленск. Фашистские танки ворвались в горящий город, неся разрушения и смерть.
Издревле Смоленск называли ключом к Москве. В кровопролитных сражениях фельдмаршал Бок - командующий группой армий "Центр" - овладел этим ключом. Теперь Гитлеру и его генералитету казалось, что нужен еще один бросок - и перед ними откроются ворота Москвы. Конечно, Гитлер не станет, подобно Наполеону, ждать делегацию с хлебом-солью. Он уже принял на этот счет твердое решение - Москву разрушить до основания и затопить. Чтобы и следа от нее не осталось. Смоленск оставался позади. Фашистские войска захватили Ельню, образовав удобный трамплин для последующего броска на восток.
Перед последним броском на Москву Бок решил произвести перегруппировку своих войск, сделать небольшую передышку. Смоленская земля досталась им дорогой ценой: сотни тысяч солдат и офицеров потеряли немцы в боях под Смоленском. И чем ближе была Москва, тем дороже приходилось врагу платить за каждый метр завоеванной земли.
В конце июля Бок отдал приказ армиям группы "Центр" перейти к обороне. Он рассчитывал на временное затишье, полагая, что измотанные в непрерывных боях советские войска не смогут предпринять сколько-нибудь серьезного контрудара. И просчитался. Руководимые генералом Жуковым войска атаковали ельнинский трамплин, разгромили шесть немецких дивизий и очистили от врага город Ельню. И снова десятков тысяч человек недосчитался фельдмаршал Бок.
Вызванный в ставку фельдмаршала командующий четвертой армией генерал Клюге выслушал по своему адресу много крепких, ругательных слов. Перед тем у фельдмаршала по телефону был весьма неприятный разговор с фюрером. Взбешенный потерей Ельни, Гитлер не находил слов, чтобы выразить свой гнев и негодование.
- У вас армиями и дивизиями командуют кретины! - кричал потерявший равновесие фюрер. - Я не понимаю вас, Бок, как вы могли допустить такой позор?! Вы забываете о престиже. Контрнаступление русских и взятие Ельни деморализует войска. Я приказываю решительными действиями немедленно вернуть ельнинский плацдарм!
- Мой фюрер, можете не сомневаться - мы вернем этот плацдарм, - со спокойной учтивостью отвечал командующий группой армий "Центр". - Но это произойдет немного позже. Немедленное же наступление на Ельню в настоящее время привело бы лишь к неоправданным потерям с нашей стороны. Армия устала. Многие дивизии имеют лишь половину штатного комплекта. Для пополнения, перегруппировки и просто отдыха требуется некоторое время.
- Именно для этого я разрешил армиям "Центра" перейти к временной обороне, - резко перебил Гитлер, - а вы вместо этого начали отступать, что я категорически запрещаю! Вы меня поняли, Бок?
- Понял, мой фюрер, - смиренно ответил фельдмаршал, услыхав в трубке короткие гудки.
Он хотел сказать Гитлеру, что сдача Ельни еще не означает отступление - потерян лишь частный тактический рубеж, но он понимал, что главное в этой потере - моральный фактор. Потеря Ельни ослабила наступательный дух немецких войск и воодушевила бойцов и командиров Красной Армии. Именно эту мысль и высказал Бок своим подчиненным Клюге и Гёпнеру. Однако Клюге выслушал резкие упреки фельдмаршала довольно спокойно и даже невозмутимо. И когда Бок сказал, что фюрер требует безотлагательно вернуть потерянный плацдарм, бледное лицо Клюге исказила кислая, почти болезненная гримаса. Он медленно подошел к висящей на стене карте, испещренной острыми, стремительными стрелами, направленными с запада на восток, и, как бы размышляя вслух, негромко, неторопливо заговорил:
- Мне кажется, господин фельдмаршал, в азарте боя мы забываем о потерях. Разгоряченный воин часто не ощущает своих ран, которые потом оказываются смертельными. У меня есть дивизии, в которых потери личного состава достигают шестидесяти процентов. Да, господин фельдмаршал, больше половины. И вам это известно, так же как и мне. Я думаю, знает ли фюрер, что Смоленск стоил нам двухсот пятидесяти тысяч лучших сынов Германии?