Тайки и Ятен остановились, потрясенно наблюдая за Сейлор Уран; Ами и Минако тоже пытались осмыслить произошедшее, и Сейя, наконец осознав, что именно случилось, бросился к ней.
- Харука?! – его голос дрожал. – Как? Зачем? Почему ты… Здесь?!.. – он попытался приподнять ее, и Уран рявкнула от адской боли, пронзившей ее тело подобно раскаленной спице.
- Не… трогай. – Она хрипло вдохнула: осколки сломанных костей давили ей на самый важный орган, на дыхательный центр – и она понимала, что в ее распоряжении почти не оставалось времени. – Наверное, тебе не говорили… - она почувствовала, как Сейя взял ее за руку, и крепко сжала ее тонкими пальцами в белой воинской перчатке. – Твой отец и моя мать… Двоюродные брат и сестра. Ты не глупый… Сделаешь выводы сам… - Харуке вдруг стало очень страшно; испуг накатил на нее волной – она думала, что совершенно не боялась смерти, но реакция умирающего организма оказалась иной. – И ты нужен принцессе…
По ее телу пробежали судороги, дыхание стало агональным, а после пропало совсем – и вскоре Сейя понял, что его троюродная сестра только что покинула мир живых.
Непроизвольно он крепче сжал руку девушки, не зная, как реагировать – шок от информации и от того, при каких обстоятельствах она была услышана, еще давил на него, мешая собрать мысли воедино.
- Харука… - почти неслышно прошептал он, прикрыв глаза; мысли, подобно бешеным птицам, метались в его голове. – Господи, ты сумасшедшая, абсолютно сумасшедшая!! – он не смог сдержать крика отчаяния.
Узнать о наличии сестры и тут же потерять ее было тяжелее, чем казалось.
Все воины лишь молча наблюдали за этой ужасной картиной, пока их внимание не привлек полный насмешливого презрения голос Галаксии:
- Что ж, видно, поступки принцессы Урана могут здорово тебя демотивировать, правда, Сейя? Она действительно сумасшедшая на всю голову и была такой с детства. Я могу даже поблагодарить ее за столь нелепую смерть!
Сейя сорвал с плеч плащ и накрыл им тело Харуки, а после выпрямился, в упор глядя на мать; в его глазах стояли злые слезы, но на его лице отражались совершенно другие эмоции.
- Все как раз наоборот, - произнес он. – Она доказала мне, что даже, казалось бы, неприятель способен изменить свое мнение в последний момент и перейти на твою сторону. Она отдала за меня жизнь, и этот поступок вдохновляет меня, поддерживает и заставляет верить, что за несколько мгновений между нами все изменилось. Что даже Харука поверила в меня, а это дорогого стоит!
И, видя, как лицо его матери изменилось от злости, крепче сжал оружие.
- Ничтожный предатель, - прошипела Галаксия. – Я убью всех, кто тебе важен, разорву вашу цепь – и, раз уж не получилось уничтожить тебя первым, начну с самого слабого звена!
Она вытянула руку в сторону Целителя, и тот едва успел выставить щит.
- Может, я и слабое звено, - проговорил он, - но я всегда стоял до последнего и не сдавался – выстою и сейчас!
- Предателей ждет смерть, всех до единого. – Тон Галаксии стал ледяным, и атаки полетели в Целителя подобно смертоносным черным стрелам.
- Убив меня, ты ничего не добьешься. – Ятен усилил защиту, хотя и понимал, что долго ему не продержаться. – Ни одна смерть не сделает тебя сильнее!
Венера, которая слушала и наблюдала за возлюбленным, по-своему завороженная страшным зрелищем атак и его блистающего энергетического щита, вдруг очнулась – прошедшие полминуты показались ей вечностью – и бросилась вперед, закрывая Целителя своим телом.
- Меч… и цепи любви Венеры! – выкрикнула она, и оружие с серебряным эфесом засверкало в ее руках, а две алых цепи ринулись к злобной королеве, опутывая ее и сдавливая, не давая пошевелиться.
Ятен ошарашенно опустил щит, наблюдая, как воинственная Венера вся светилась сиянием непередаваемой силы; мурашки прошли по его коже.
Галаксия издала хриплый вскрик, когда цепи сильнее впились ей в тело.
- Кто ты… такая, дрянь?!
Девушка вскинула голову.
- Сейлор Венера, главная защитница принцессы Серенити и лидер воительниц внутреннего круга, готовая биться до последней капли крови и защищать свою любовь до самого конца!
- Главная… защитница принцессы? – недоумевающе спросил Сейя у Тайки тихим голосом. – А тогда… Харука? – произнесенное имя погибшей сестры словно оставило на губах горький привкус.
- Она была лидером воительниц внешнего круга, - Творец едва слышно вздохнул.
- Минако, прошу! – вдруг взмолился Ятен. – Не нужно! Прекрати! Мы справимся самостоятельно, прошу… - он бросился было к ней, но та преградила ему путь мечом.
- Ни за что, Ятен! – в ее глазах промелькнула вспышка ярости, но выражение ее лица и глаз вмиг изменилось, когда она взглянула в изумрудную зелень любимых глаз: на губах появилась мягкая улыбка, лицо засветилось нежностью… - Я никому не позволю обидеть или унизить тебя, сделать тебе больно! Я люблю тебя!
- Минако… - в отчаянии прошептал Ятен.
- Ты так же глупа, как и Сейя, - Галаксия подала голос, силясь порвать оковы, но пока не могла – в свою атаку Венера вложила максимум сил; глядя на подругу, Ами видела, как у той от напряжения дрожало все тело. – Умереть за кого-то, кого знаешь от силы пару лет или даже меньше, за того, кто никак не доказал свою любовь к тебе и предаст тебя в любой момент - ха!
Венера прошептала что-то сквозь сжатые зубы, и столб яркого света вырвался из ее меча, ослепляя противницу и выжигая тьму.
Галаксия вновь издала вскрик, и Сейя напрягся: сначала ему даже показалось, что Минако способна в одиночку победить Хаос – столько звездной силы она отдавала на атаку – но присмотревшись, он понял, что энергия хлестала из нее подобно крови из пробитой артерии, и четко понимал, что вмешаться в это противостояние было равносильно смерти.
- Любви не требуются года, - Венера ответила, тяжело дыша. – Настоящей любви достаточно одной искры, чтобы разгореться бушующим пламенем. А ты, судя по всему, никогда не любила по-настоящему!
Эти слова стали роковыми: охваченная Хаосом, Галаксия уже не помнила, что безумно любила своего короля, Эйдена – зато хорошо помнила, что ей якобы нужно было мстить за кого-то близкого, уже не осознавая, за кого именно.
- Будь ты проклята! – королева Кинмоку призвала силы Тьмы и порвала обвивающие ее цепи; тьма отрикошетила в Венеру, и девушка вскрикнула от боли. – Объятия мрачного Хаоса!
И тут же черные, как смоль, путы потянулись к девушке, впиваясь ей в запястья и сжимая их с такой силой, что послышался хруст.
Венера дернулась, пытаясь освободиться, но тончайшие черные нити, напоминающие паутину, начали медленно опутывать ее руки, тело, шею, впиваясь в кожу все глубже с каждым ее движением; боль от них напоминала ту несильную, но неприятную, тянущую боль, когда человек нечаянно порежется бумагой; едва заметные кровавые полоски отпечатались на ее нежной светлой коже.
Луч света, бьющий из ее меча, становился все слабее, теряя свет и мощность; Галаксия буквально выпивала остатки ее энергии, и Сейя хорошо видел, что она не успокоилась бы, пока не опустошила бы противницу до дна, видел, как гаснет звездная сила воительницы Света.