— А что, неплохая идея, — согласился Кайл. — Я знаю одно местечко, где он частенько бухает, на пару с бывшим шерифом Клери.
— Да нет, Кайл. Не Джимми — его отец.
— Том? Да он же свихнулся, они его в пансионат засунули!
— Тем не менее, лучше иметь информацию из первых уст, верно? Джимми вряд ли знает хотя бы половину того, что известно его отцу.
— Но…
Пока Кайл и Кимбер спорили, я наблюдал, как ребятня гоняется друг за другом вокруг дерева перед домом. На коре было что-то вырезано, какие-то слова, словно на Тройном Дереве возле Форта Эмберкот. Я был слишком далеко и не мог разобрать надписи.
— Он тебя поймал, поймал! — долетел до меня крик младшего из ребят. — Бескожий поймал тебя, теперь ты умрешь!
— Не-а, Питер, я держался за дерево.
— Не держался! Обманщик! Один из них тебя схватил, и теперь ты должен встретиться с Сияющим Джентльменом!
— Нет, не должен!
— Кимбер, Джош жульничает!
Я вздрогнул и отвернулся.
— Где эта психушка? — прервал я их. — Далеко?
— Это не психушка, это что-то вроде хосписа, — с упреком сказала Кимбер. — До меня доходили слухи, что он в «Золотом вязе», это в Кейп-Жирардо.
— Минут 40 езды, — подсказал Кайл и полез за телефоном. — Я узнаю часы приема во вторник. Сэм, завтра работаешь?
— Я каждый день работаю, но завтра отпрошусь, — пообещал я.
— Окей, тогда завтра после школы.
Следующий день тянулся медленно, как любой последний вторник учебного года. Большинство ребят болтали о том, как провели День прогулов, или, бросая на меня неприязненные взгляды, жаловались, что к ним домой приходил коп, чтобы выписать штраф.
Когда в половине четвертого наконец-то зазвенел звонок, я схватил рюкзак и перетащил его в машину, где меня уже ждали Кайл и Кимбер.
Поездка заняла больше времени, потому что в Кейп-Жирардо я заблудился. Город был больше Дрискинга, и улицы тут располагались без всякой логики и планировки. К тому времени, как мы добрались до «Золотого вяза», оставалось минут двадцать до конца посещений.
— Мы хотели бы повидать Томаса Прескотта, — сказала Кимбер медсестре за стойкой.
Мы назначили ее вести переговоры из-за того, что своим обезоруживающим, немного старомодным шармом она располагала людей к себе.
— Старого Тома? О, у него не было посетителей с Рождества, когда его сын приезжал. Подпишите регистрационный лист и возьмите наклейку для посетителей. Так вы члены семьи? Знаете номер его комнаты? — медсестра недоверчиво вздернула тонкие брови.
— Простите, нет, — повинилась Кимбер. — Мама попросила меня проведать нашего знаменитого дядю, пока она в отъезде, на конференции «Врачи без границ». Мне надо было узнать побольше, но у нее была всего пара минут, чтоб позвонить домой.
— О, конечно, милая! Сейчас я найду кого-нибудь, чтоб проводил вас.
Санитар отвел нас в комнату Тома Прескотта, но она оказалась пуста. Санитар указал в сторону зала и сказал:
— Он любит почитать на террасе.
Мы прошли в зал и обнаружили там старика. Он сидел в одиночестве и бормотал что-то себе под нос. На столе перед ним была доска для игры в нарды, по которой он двигал шахматные фигуры.
— Том Прескотт? — улыбаясь, спросила Кимбер.
Он не поднял головы, и я засомневался, что он вообще нас слышит. Кимбер набрала воздуху, чтоб попробовать еще раз, но старик внезапно грохнул кулаком по столу.
— Это я, черт возьми, я мистер Томас Прескотт. Не называйте меня Том, городские дети обычно ведут себя с большим уважением.
— Простите, сэр, — осторожно сказала Кимбер, садясь за стол напротив него.
— У вас нет уважения. Вы хоть знаете, кто я? Это мой сын виноват. Его мамаше стоило бы хорошенько пороть его, но она была мягкой, и теперь он трудится изо всех сил, распространяя по городу свои дурные манеры и неуважение.
— Примите наши извинения, мистер Прескотт, мы вовсе не хотели проявить неуважение. Мы восхищаемся вами. Именно вы сделали наш город таким, какой он сейчас! Все помнят об этом. У Дрискинга были тяжелые времена, город умирал, а потом вы все исправили. Мы знаем это.
— Я делал то, что должен был, — проворчал старик. — Это был мой город. И он все еще мой. Кто ты такая, девочка, чтоб приходить сюда и утверждать обратное?
— О, нет, нет я этого не говорила, — Кимбер сменила тактику. — А что касается того, кто я, мы — дети Миры Маккаски. Вы помните Маккаски?
— Хах. Так ты внучка Аиды. Понятно, почему ты не там.
Мы обменялись озадаченными взглядами.
— Мы все прямо тут, мистер Прескотт.