Я потерялся во времени и в пространстве. Я не видел ничего, кроме ее черных латинки красавицы глаз. Ничего. Даже над нами наступившего нового утра. Утра нового наступающего дня. Двенадцатого дня нашей преданной и безграничной любви и гибели в Тихом безбрежном океане.
Только ее моей красавицы и любовницы Джейн ее черные, но еще живые подвижные, полные печали и тоски, любящие меня глаза.
Арабеллу накрывало волнами.
Одна, за одной. Они перекатывались через нас и из красного дерева ее палубу. Заливая яхту через открытые оконные иллюминаторы верхней палубной надстройки. Бушующая океанская штормовая холодная вода заливала каюты и коридор. Заливала все помещения внутри Арабеллы. Камбуз и душевую с туалетом и все жилые и нежилые каюты. Заливала трюмы нашей яхты. И Арабелла тонула, захлебываясь, как и мы беспомощно в волнах. Вода заливалась через люки технического с водолазным оборудованием трюма и двигательной установки. Незакрытые все двери и переборки в корпусе нашей гибнущей яхты, топили ее практически на ровном киле. Оторванные мокрые кливера упорно тащили Арабеллу к неминуемой гибели. И нас вместе с ней. Волнами нас уносило все дальше от затонувших останков черной гангстерской яхты мистера Джексона. И мы не могли ничего поделать, только ждать окончания своей скорбной участи.
Это был наш конец. Конец двоих влюбленных в открытом океане.
Наша яхта Арабелла, потеряла носовые паруса. И, теперь ее накрывало штормовыми волнами. Все рушилось на глазах.
Мы оба раненые, были ослаблены большой потерей крови и тяжестью своего пулевого ранения. И не в силах уже были подняться на ноги. И хоть, чего-нибудь сделать для спасения случившейся ситуации, и спасения нашей яхты Арабеллы.
Мы, вцепившись в бортовые леера ограждения левого борта, и друг в друга, просто лежали, теперь на самой из красного дерева скользкой от нашей текущей из-под нас крови и воды палубе. И Арабелла, просто тонула. Тонула в Тихом океане за тысячи верст и миль от любой суши, и за сотню верст от тех гибельных каменистых островов.
Все нейлоновые с металлической сердцевиной троса, натянутые под весом мокрых кливеров и плавающих далеко за бортом, теперь по носу нашей яхты, разворачивали постоянно нашу Арабеллу бортом против волны, и яхту заливало целиком. И, Арабелла была обречена, подымаясь и падая на огромных океанских волнах.
Она тонула, заливаемая штормовой водой.
Яхту швыряло как скорлупку по бурлящим и бушующим штормовым волнам, и она была неуправляема.
Нужно было к штурвалам. Нужно было запустить двигатели Арабеллы. Но, я выбился уже из своих сил. И обессилел от потери крови. И только и мог, что держать еще свою любимую. Обхватив за тонкую, снова талию, прижавшись плотно к боровым леерам ограждения.
Нужно было срезать оборванные из металлизированного нейлона троса плавающих в воде носовых больших треугольных парусов. Но, это было невозможно сделать обычным подводным ножом. И в таких условиях, в каких мы оказались.
Единственное, что можно было сделать, это встать у рулей и пытаться держать яхту по направлению к волне. Держать весь шторм, стараясь удерживать ее на этом курсе.
Нужно было теперь, все делать вручную. Включив оба двигателя на полную мощность. И рулить на волну, иначе конец. И этот конец уже был близок.
Но, мы не могли сделать ничего. Мы только лежали в брызгах дикого летящего с черных небес проливного ливня, и грохочущих штормовых семибальных волн. Падая и взлетая на волну. Казалось под самое штормовое утреннее небо, и быстро падая, как в водную черную бездонную пропасть. Прижавшись, друг к другу у бортового защитного ограждения нашей тонущей в штормовых волнах яхты. Держась из последних сил за леера руками. Истекая собственной теплой по мокрой из красного дерева палубе кровью, раненые и даже, наверное, радовались смерти. Такой вот смерти. Смерти вдвоем. Прижавшись плотно, друг к другу. Не разделенные, даже морской стихией. Под пролетающими над нами брызгами бушующих океанских соленых волн. И качающейся высокой единственной мачтой нашей Арабеллы. Под приспущенными и обвисшими, почти до ее из красного дерева палубы, изорванными неуправляемой морской стихией парусами. На нейлоновых металлизированных крепких канатах, гремящих стальными на ветру и волнах креплениями. Разбитые об волны рули яхты были заклинены. И, разбито все управление двигательной установкой. А, на высокой качающейся над тонущим корпусом круизной мореходной яхты мачты, торчала ее антенна и выдавала сигнал SOS! в автоматическом режиме с рации в компьютерном отсеке за винным разбитым в дребезги шкафом. В перевернутом, вверх дном и залитом до потолка уже, как и длинный трюмный коридор, и все отсеки и трюмы, океанской соленой холодной штормовой водою главной каюты Арабеллы. Сигнал бедствия запущенный мною перед спасением моей любимой Джейн.