— Я что на допросе? — прокричал нервно я — И что с моими ногами?
Капитан корабля покачал удовлетворенно моим ответом.
— Значит вы пробыли в открытом океане двенадцать суток — ответил он мне.
И тут же представился — Я капитан Эдвард Смит. А, это судовой наш доктор Томас Эндрюс. Вы теперь в его подчинении до момента пока он вас на ноги не поставит.
— Ну, прям очередной Титаник! — прокричал, перебивая капитана в бешенстве ехидно я — Вы издеваетесь?!
Но, он продолжил, также четко и выдержанно, сохраняя сдержанность и здравый рассудок, в отличие от меня.
— В четыре часа утра мы получили сигнал SOS! С вашего терпящего бедствие сухогруза — ответил мне капитан лайнера Эдвард Смит.
— Сигнал SOS! — переспросил я, вспоминая идущий из глубины океана подо мной тот сигнал о помощи с Арабеллы.
— Буквально сутки назад, с момента первого поступившего на наш борт сигнала с вашего затонувшего грузового судна. И шли все это время сюда. И нашли, только вас в воде. Вы были без сознания среди груды обгоревших судовых обломков. И кроме вас, там не было никого. Никого в двухстах милях от Каролинских островов. В направлении открытого Тихого океана. И это тоже, является загадкой для всех нас. Сигнал не состыкуется с временем вашего, чрезвычайно длительного пребывания в воде. Словно, был отправлен всего лишь сутки назад. И совершенно не вами.
— Он был отправлен мной с яхты Арабелла! — прокричал я — Я отправил сигнал бедствия! И где, моя Джейн?! — уже не находя себе места, взбешенно произнес я
Я был в бешенстве. Все эти дурацкие расспросы и вопросы этих американцев. Я даже не вникал в то, что они говорили мне.
— Где, моя девочка Джейн?! — Я не унимался и кричал, выходя из себя на весь медотсек корабля.
— Она любила безумно меня и ждала от меня ребенка — я, снова кричал как полоумный — Где она?!
Они все отвернулись от моей постели, и шептались. Я расслышал некоторые их слова.
— Он это о ком? — спросил капитан у доктора.
— Не знаю — произнес ему в ответ. И всем остальным присутствующим возле моей постели доктор.
— Какого черта, вы там все шепчетесь! — прокричал взбешенный уже не находя себе места я — Что с ней?! И куда вы ее дели?!
Капитан Эдвард Смит повернулся ко мне и продолжил — Вы были найдены на месте затонувшего судна «KAТНАRINЕ DUPONТ». Это все что мы, можем вам сказать. И совершенно один. Без вещей, документов. И кого-либо еще. И это могут все здесь присутствующие подтвердить, как и все пассажиры нашего лайнера, видевшие ваше чудесное спасение.
Доктор Томас Эндрюс продолжил — Вы были совершенно одни. И никого, кроме вас не был найден на месте крушения того сгоревшего в Тихом океане судна. Среди ящиков бочек. И прочего обгоревшего мусора затонувшего вашего грузового судна. Вы крепко держались левой рукой за один плавающий ящик. И были без сознания. Вокруг вас крутились дельфины. Наверное, отпугивая молотоголовых акул. И было какое-то странное лилового света свечение. Свечение охватывало все вокруг на большое расстояние. Оно, словно, шло от самой воды, и помогло вас быстро найти. Один, даже дельфин приблизился к нашему лайнеру, выпрыгивая высоко из воды перед бортом и носом нашего судна. И проводил нас до места вашего крушения. Словно, его кто-то заставил это сделать. Но, откуда это взялось само свечение? Что это было за свечение, мы и сами не понимаем? И там, где мы вас подобрали, больше никого не нашли.
— Вот, черт! — я схватился за больную свою со щетиной на лице и растрепанными выгоревшими на солнце волосами голову — Черт! Черт! Но, как, же так! — в диком неистовом отчаянии и в слезах, произнес дрожащим голосом уже я — Как, же так! Моя, девочка Джейн! Моя, любимая! Как же вы ее не могли видеть там! Она была рядом со мной!
— Ничего не понимаю — произнес капитан Смит, смотря на всех, пожимающих на его вопрос плечами, присутствующих, словно ожидая от них иного ответа.
— Мы прибыли сюда с момента поступления сигнала SOS! с вашего сгоревшего и затонувшего сухогруза — продолжил он, уже повернувшись ко мне — И кроме вас в воде не было уже никого. Только одни вы. И все.
— Может с ним была еще женщина — кто-то из толпы произнес — Может, она утонула. Он ведь пробыл в океане двенадцать суток. А за такое время вряд ли кто-то кроме него смог бы выжить. Он это аномалия какая-то. Чудесное природное явление. Или спасение.
— Заткнитесь, вы все, черт вас дери! — прокричал я — Заткнитесь со своими дурацкими доводами о моем чудесном спасении. Она не могла, вот так, просто, взять и утонуть! — прокричал я всем, потупив, скрывая свои текущие по лицу слезы свой безутешный от горя взор в постель — Она не могла, просто взять и утонуть! Она отлично плавала. И была в гидрокостюме акваланга. Как и я. И я ее держал, крепко, прижав к себе. И мы были все время вместе! Она не могла, просто утонуть! Не могла! Моя Джейн! Любимая, моя Джейн! — повторил я, плача себе на грудь. И глотая с трудом слюну иссохшим от морской соли горлом.