Я шел, следом. Тоже, надев рубашку. На голый и уже, хорошо загорелый за день на тропическом солнце мужской мускулистый торс. Из белой материи в клетку, из того, что мне дал Дэниел. Из своего гардероба. И глядя то, на свою Джейн, то, на Тихий океан, глазея, и съедая сам ее любовным взглядом с ног до головы невысокую девичью фигурку в легкой короткой одежде. Над нами кружили альбатросы. И дико кричали над головой, и над волнами в прибое у дальних каменистых скал.
Выступающих в самую воду, впереди нас на островной изогнутой косе за песчаным пляжем.
— Скоро буду как ты — произнес я Джейн — Такой же почти, черный и не отличишь русский я или островитянин.
Джейн засмеялась.
— Ты сейчас еще красивее, чем есть — Произнесла она, мне сверкая, из-под черных вздернутых бровей чернотой своих на ярком солнце девичьих глаз — Не сгорел любимый? А, то целый день на солнце! — Джейн, вдруг забеспокоилась, рассматривая мой на теле уже бронзовый загар.
— Да, нет, нормально — произнес я ей в ответ — Шумно тут от волн и крика островных и прибрежных птиц.
Действительно крик островных птиц, смешиваясь с криком морских альбатросов и чаек, был уже невыносим.
— Как они в этом гуле живут — произнес, помню я ей.
— Это неважно, зато, как красиво тут! — она восхищалась увиденным — Дэниел бывал тут, а, вот я, первый раз! — Смотри следы морской черепахи! — восторженно произнесла она.
Джейн показала мне рукой, на следы, уходящие в воду, и распустила свои длинные смоляные по черноте блестящие красивыми локонами на ярком солнце тропиков вьющиеся змеями волосы. Они метались по ветру паря, то в воздухе, то падая на ее девичьи, молодой красотки латиноамериканки, узкие загорелые до черноты, как и спина плечи. Моей пышногрудой красотки латиноамериканских кровей, идущей не спеша, по белоснежному коралловому песку обитаемого острова. Она как никто другой, органично вписывалась в этот прибрежный морской пейзаж, как островитянка из местного населения. Ее угольной черноты загар, лоснился в солнечных луча. И бликовал как лакированный в этом ярком вечернем красноватом свете. Он переливался на руках и ногах Джейн, из-под короткой футболки желтого цвета. И коротких плотно облегающих выше колен ляжки и бедра моей красавицы Джейн джинсовых шорт.
Она переоделась перед выходом на берег. И была, снова с ног сшибательно красива, как никогда. Похоже, только я один, пока еще органически не очень вписывался в местность и население этого малонаселенного, почти дикого океанского острова. Не то, что я, как чужак на этой земле, резко отличавшийся ото всего здесь, не смотря на свой уже, почти такой же, как и у Джейн загар. А просто, я был здесь чужим, пока и резко выделялся на фоне всего местного.
Мы были южнее Индонезийских островов. За границей экватора.
Эти острова не имели названий. И были сами в океане по себе, как и их местное дружелюбное к пришлым население.
Сюда редко заходили корабли. И тем более, такие как наша, круизные яхты. Северная часть Индонезийского архипелага была более, менее обитаема. И туристов, там хватало со всего света. Но, здесь мы были в редкость. И местные устроили в нашу честь, даже праздник. По приказу местного вождя племени туземцев.
Я первый раз в жизни попробовал какие-то местные вина из разных плодов и растений. Кое-какую деликатесную океаническую рыбу, которую еще не ел в жизни. В целом мне понравилось здесь все. И я бы, наверное, остался здесь, если бы не мои друзья, и яхта Арабелла.
Дэниел подснял местную девочку. И здесь, это было в норме, и не возбранялось. Мне даже, самому предлагали женщину. Но, у меня была моя красавица Джейн. Я помню, как она отреагировала на это предложение вождя. Ее это возмутило про себя. И очень сильно. Но, мое на отказ вежливое предложение ее успокоило. И вернуло к нормальному настроению.
— Только бы, попробовал! — помню, она произнесла — Только бы, попробовал закобелиться с местными сучками!
Джейн была, помню в яростном гневе.
Она тыкала меня, сидя у костра с племенем индейцев в бок рукой. Если я, чуть, чуть, как-то одобрительно реагировал на танцы местных молодых девиц или на их попытки активного со мной общения. Ее черные, как ночь широко открытые глаза блестели гневом и сверкали.
— О! Какая ревность! — я произнес — Да, ты просто, от ревности сумасшедшая!
— Я бы тебе погуляла на сторону! — возмущенно устроила мне проволочку незаслуженно моя любимая Джейн наедине. Она, быстро оставив местную праздничную сходку у костра с племенем. Подняв меня за собой, удалилась с праздника. Джейн меня быстро увела к берегу океана.