- Мне и доктору, - неохотно ответил он. - Что-то не так?
- Блин... Эти вояки со своей секретностью...
- Уймись, Майк, им впарили лажу про новое поколение ИИ, с личностными характеристиками конкретных людей. Привыкай, у военных своя шиза, ничуть не лучше нашей.
- Том, у нас на борту два интеллектуала. Если они захотят вызнать правду - вызнают. Вычислят, файлы стянут, кого-то разговорят - неважно. Может, менее геморройно было бы взять с них подписку о неразглашении?
- Это ты мне говоришь? Это ты большим погонам скажи, умник, а я поржу с твоей наивности. Забыл, с кем связался?
- Да уж. Там, где рулят вояки, нормальная логика не работает...
Пришлось проглотить это и всю дорогу прикидываться продвинутым искусственным интеллектом «с личностными характеристиками». Характер у меня и без того ...сложный, а необходимость играть в эти игры вообще превратила его в редкостный «подарочек». Спасала лишь выдержка, без которой пилотом не стать, да ещё, наверное, страх «поехать крышей». И всё было бы замечательно, если бы не подготовка к наблюдению за столкновением планет. С чего я так разволновался, одному Всевышнему ведомо. Но за несколько дней, что мы крутились неподалёку от обречённой планеты, я совершил, кажется, все мыслимые ошибки. Разволновался, как первокурсник, стал вопросы задавать - ах, почему меньшая планета оказалась «троянской»[1], ах, что могло её выбить из устойчивого положения... Любопытство, как говорят англичане - кошачья смерть. Забыл о своей роли, и мгновенно получил ответку в виде не совсем здорового интереса к моей персоне.
Ладно, перемелется - мука будет. Вопрос о моей секретности я ещё подниму, дайте срок. Мы косморазведка. Экипаж и на пассажирском лайнере - это почти семья, а здесь и подавно не должно быть недоверия друг к другу. Нам интересное в дальнем космосе выискивать надо, а не друг за дружкой следить.
- Геологам тут делать нечего, - подытожил Эрнест. - Планеты молодые, корка тоненькая, по составу и структуре натуральные хондриты. Этого добра и в Солнечной системе полно. Полезные ископаемые попросту ещё не успели сформироваться. А на этой планете и подавно, всё с нуля начинается. Метеоритного мусора тут тоже многовато. Миллиарда эдак через полтора лет можно будет что-то хорошее найти, но до этого светлого момента ещё дожить надо.
- Ясно. Мистер Щербаков, ваши выводы?
Вот умеет Том, когда надо, быть донельзя официальным. Он командир, согласно приказу. А я помалкиваю до поры до времени.
- Звезда интересная, у неё в спектре обнаружены линии циркония и ...технеция, - Виктор Петрович, как обычно, едва заметно занервничал, снял очки. - Если кто-то из вас не знает, технеций - радиоактивный элемент за номером сорок три, не имеющий стабильных изотопов. Вернее, самый стабильный изотоп с атомным весом девяносто восемь, у которого период полураспада более четырёх миллионов лет, но в данном случае наблюдаются спектральные линии изотопа девяносто девять, период полураспада которого чуть более двухсот тысяч лет. Но он не этим интересен, друзья мои! - дядя Витя широко улыбнулся и указал пальцем в потолок. - Этот изотоп - производное распада урана и плутония. Значит, мы имеем дело с системой, которая образовалась из продуктов взрыва чрезвычайно тяжёлой звезды второго поколения. Вероятно, планетоиды среднего пояса могут иметь повышенную концентрацию урана и трансурановых элементов, и потому не соглашусь с вами, молодой человек, - это уже Эрнесту. - Здесь есть что поискать, достаточно лишь составить диаграмму распределения элементов по поясам системы. Тогда мы будем знать, где копать. В одном мой молодой коллега прав: метеоритная опасность может свести на нет привлекательность разработок.
- Мы изложим свои аргументы учёному совету, а там пусть решают, посылать сюда геологоразведку с оборудованием, или нет, - сдержанно ответил Ромашкин.
- Вуур, ваше мнение как биолога? - Том сразу пресёк зарождающийся научный диспут. Это совет, а не лаборатория.
- Я взял образцы микрофауны планеты до столкновения, - спокойный, негромкий голос чуланца обладал свойством остужать любые горячие головы. - Отличия от наших или земных одноклеточных весьма существенны. У местных бактерий отсутствуют внутренние тельца или митохондрии, короткая цепочка ДНК, но при этом её спираль не двойная, а шестикратная. На планетах Содружества живых организмов с подобной ДНК не существует, и я не берусь предполагать, при каких условиях возникла такая структура. Это повышает научную ценность взятых образцов, тем более, что их родная экосистема уничтожена.