Кто-то положил ему руку на плечо. Саске даже оборачиваться не стоило, чтобы понять кто это был. Им даже говорить не нужно было. С Наруто у них была самая что ни на есть странная связь. Они умели ничего не говорить, и одновременно оставаться понятыми друг другом.
- Она очнулась.- тихо проговорил он. Саске вдрогнул, словно его ударили под дых. Он не понимал, что ему делать. Его угнетало чувство вины, и он боялся, что и дочь, которая всегда им восхищалась и уважала потеряет с ним ту связь, которая имелась между ними. Он боялся. За эти два дня у него появилось столько страхов.- Ты представляешь, сам Орочимару прибыл. Бабуля не могла облегчить боль, из-за чего Сарада не могла нормально спать, и он сразу приехал, прихватив с собой Карин и Суйгецу.
Саске угрюмо посмотрел на небо. Сам Орочимару приехал. Неужели и правда старый змей изменился? Он мало в это верил.
Им двигали самые разные чувства. Ему так хотелось одновременно увидеть Сараду, и сбежать подальше, чтобы скрыться и никогда не видеть, как в момент снятия бинтов с ее глаз, она поссмотрит на него, как на некую тряпку, которая не смогла ее защитить. Саске боялся. Он, черт возьми, боялся этого как никогда не боялся ничего другого в жизни.
- Знаешь, я думаю, она хотела бы тебя увидеть. Пусть даже если зрение пока к ней не вернулось, я думаю, она хотела бы чтобы кто-то из родных был рядом. Сакуры нет, а я не хочу становиться первым кого она увидит. Этим человеком должен стать ты.
Саске порой сомневался: один и тот же ли человек добе, которого он знает, и Седьмой Хокаге, Наруто Узумаки? Если добе был полным идиотом, неучем в академии и упорным упрямым бездарем, то Наруто Узумаки был человеком прошедшим войну, потерявшим много друзей и переживший много боли. И в то же время, он был мудр и умел давать порой очень полезные советы. Саске потому и сомневался: тот ли Наруто стоит перед ним, ведь его друг, добе, он бы никогда не додумался до таких слов сам без чьей-либо помощи.
Саске ничего не ответил. Он лишь развернулся, опустив тяжелую руку на плечо Наруто. Снова ничего не сказал, но Узумаки без слов понял всю панику и боль, которую испытывает друг.
Повторив его движение, он подбодрил друга, улыбнувшись ему уголками губ и головой указал сдедовать по направлению к палате Сарады.
В коридоре госпиталя было тихо. В этом месте всегда властвовала тишина и покой, чтобы пациенты могли получать заслуженный отдых. Саске словно крался. Настолько тихо он шагал, что если бы не его силуэт и персона, то никто бы не знал, что по коридору шагает сам Саске Учиха.
Он редко бывал в госпитале. Еще с самого детства он люто ненавидел это место. Превое место, которое он увидел, когда открыл глаза после той ночи много лет назад, когда Итачи перерезал клан и убил родителей. Единственный раз, когда он стал часто наведываться в госпиталь, и то не входя внутрь, а ожидая у главного входа был, когда ему было девятнадцать, и он после трех лет скитаний вернулся в деревню. Он сблизился с Сакурой, каждый вечер ожидая ее у госпиталя, чтобы проводить домой. После того, как он на ней женился и она родила ему ребенка, и когда они снова вернулись, он снова перестал приходить сюда и теперь вот первый раз спустя столько лет, он вновь окружен запахом антисептиков и лекарств, и белыми непреступными стенами и потолками.
Он остановился перед палатой двадцать четыре. Осторожно положил руку на ручку двери. Та тихо скрипнула, неотвратимо забирая у него шансы не видеть обиженного лица дочери. Он вздохнул, набрался смелости и зашел в палату.
В отличие от того запаха, который стоял во всей больнице, в палате Сарады витал запах свежих цветов. Это были самые различные цветы: ромашки, розы, лаванды, гладиолусы, фиалки и многре другие. Саске знал, что это все подруга его жены. Ино хорошо постаралась. Вся комната была украшена цветами. И Саске был рад, что в ее палате не пахло лекарством. Сарада подобно ему не любила ходить в больницу, а значит и запах присущий госпиталю она тоже не жаловала.
Когда он вошел, осматриваясь, она резко вздрогнула, подняла голову и нахмурилась, из-за чего на ее лбу появилась мелкая, еще не заметная морщинка, а рука моментально нащупав подушку, полезла под нее и достала кунай. Сарада нервно сжала его в руке и грозно проговорила, словно и не произошло с ней всех тех ужасных вещей: