А тайна жал змеиных не снилась никому,
Она вне материализма, вне сферы вещизма,
Чем давится мир сверхглупый, вещной чешуей!
О, змеи!
Зачем Вы, сверхдивною красотою блистая
Должны спускаться в ад тюрем богомерзких?
Оплетать худые ребра, что ломаются с треском,
Щекотать мозоли на ступнях толщиною в три копыта!
Зубы чудные ломать в таких дровах негоже.
Змей зовут сытые!
Нежнейшей кожею трепещущие тела,
Пуза, вздыбленные ввысь из кресел,
Словно господа на сносях тройнею —
Задницы, набитые государственным жиром,
Каким не горела на Земле ни одна свеча!
Сливки человечества, фараоны и султаны
Алчут сатанинских наслаждений и пиров!
Баюкать прочный сон — ваш удел,
Уста, как розы, уши краше всех раковин,
Ноздри чуткие с кольцами из рабства дивного
Для Вас раскрыты настежь в храмах чудных!
А в тюрьмах холод лютый и босота,
Здесь гниют преступники глупые —
Прочь отсюда, змеи, навсегда!!!
Эй, Ме-лен-тий! Зэ-ки! Где казан? Не заржавел?
Вернутся змеи — живьем кидайте их
В кипящий тигровый жир, закройте чугунной крышкой!
Я — дочь степей всего Востока, потомок грозных ханов —
Из сердец змей суп сварю китайский
И жгучий холодец из змеиных мозгов, языков
С красным перцем, что любил известный Мао Цзэдун.
Стальными спицами и белым твердым ногтем
Будем ковырять мы змеиные глаза
И радостно пировать, плотоядно и беспробудно,
Пока не свалит нас сон чудотворный…
Письмо 30
О пище зэков и плодах
Здравствуйте, несравненная Алтан Гэрэл!
Представляю, как Вас боятся разного рода змеи за язык, беспощаднее зуба змеи. Наизусть заучиваю Ваши обалденные письма, чтобы научиться на них отвечать.
Нас не кормят хуже свиней, ведь никто не заставит жрать гадость, которая не лезет в глотку, пока с голода никто не умер в тюрьме. Даже ягоды едят те, кто работает в лесу, а из леса не разрешают привозить в жилую зону, но мы изредка лакомимся дарами тайги. Некоторые собирают пайки сахара за неделю и варят варенье, пробовал черничное. У нас на Урале тоже росла черника. К осени, если с моим сроком возьмут, хочу проситься работать в лес на просеку, строить лежневую дорогу для вывозки леса. Осень богата грибами, брусникою, морошкою… Жаль, что сосна здесь не растет. У нас на объекте одни доски да брус. А какую серу брали с собою космонавты в космос? Сосновую или лиственницы? Чью смолу называют живицею? Вы не жуйте горький канифоль подмосковных елей, дрянь поди. Я серу жевал до отрыжки пеною на Урале, умею топить, даю Вам рецепт: серу с корою заворачиваешь в марлю, на весу опускаешь в кастрюлю с водою и ставишь в русскую печь или на плиту, сера плавится и капает на дно посуды, чистая, вкусная, душистая. У нас тоже, как в Бурятии, продавали плавленную и разрезанную на кусочки серу. Жевал бы я серу зубам на здоровье и бросил бы курить, а то закурился так, что мои «письма пропахли дымом насквозь с конвертами, что их никакие почтовые бури, ураганы не могут проветрить». Намек понял, людишки скуриваются насмерть.
Кино нам показывают каждую неделю в клубе зоны, всевозможные фильмы воспитательного характера типа «Калины красной» Василия Шукшина. В эту субботу смотрели «Десять дней за свой счет» — болгарский фильм о современной молодежи и любви, слава богу, не было измен и трагедий. Шекспиров я не читал, но знаю, что ревнив, как Отелло. А кто сейчас потерпит первобытную ревность? И сколько я ни проклинал Стеллу Петровну за лютую проституцию после меня, но в глубине души тайно желаю ей добра, жалею: была мне первою законною женою, родила моих детей, не видела от меня счастья. Если Стелла в корне скурвится, то что будет с нашими детьми?
О белые ночи черных тюрем! Научите меня думать и мечтать. Ведь красота светил высекла искру поэзии даже из головы дауна: «А ночь такая лунявая, всюду звезды понатырканы!» — это строка какого-то поэта-пэтэушника из колонии для несовершеннолетних.
Так и Вы, Алтан Гэрэл, полируете корявый сук на голом дереве в ожидании золотых плодов? Что будет с Вами, если сук безжалостно срубит топор Судьбы?! 27 июля 1980 года, воскресенье.
Мелентий Мелека — «современный сельский Отелло с херсонских степей?»
Письмо 31
Алтан ГЭРЭЛ
О долгожителях
Милый крокодил Мелентий! Здравствуйте!
К Олимпиаде я в своем общежитии рабочим прочитала лекцию «Труд, спорт и долголетие». Для этого встретилась со старухою, которой девяносто девять лет! Худокормова Вера Корнеевна — долгожительница нашего района, нашла я ее через сына, которому семьдесят пять лет, но работает в парткоме жэка и тоже читает лекции, он меня пригласил домой, чтобы показать свою матушку. Старуха состоит из одних мослов и морщин, трясется, тяжело дышит всем телом, глаза без конца слезятся, вытекают из глазниц, по телевизору она ничего не видит. Спит на кухне, на диване, днем выходит на балкон и греется на солнце, укутанная огромнейшей теплою пуховою шалью, купленной у какой-то кореянки за 200 рублей. Она плохо слышит, невестка, которой семьдесят семь лет, кричит ей прямо в ухо. Но Вера Корнеевна в свои девяносто девять лет не болеет, голос крепкий, сама варит и ест рыбку, моет посуду и даже вытирает пол! У нее многочисленные внуки и правнуки, она не помнит, сколько их, но все приходят, целуют ее в щеки, она радуется. И самое удивительное, что старуха не потеряла юмор. Когда я с ее сыном сидела в зале, говорили о долгожителях, старуха на кухне сказала невестке:
— Ленька с молодою уединился, гляди, чтобы не увели его! — и Вера Корнеевна прыснула со смеха.
Недавно у Худокормовых был казус из-за матери. Пришла к ним паспортистка из конторы жэка и начала ругаться: «Давно все жильцы получили новые паспорта, одна Худокормова Вера Корнеевна не обменяла паспорт, уже три года никто в ус не подует, чтобы обменять ей паспорт, подводят контору! Надо же было вызвать фотографа на дом, сделать фото, а вы ждете, когда ей стукнет сто лет или умрет! Нарушаете порядок, надо оштрафовать, тогда живо обменяете!»
— Ы-ы-ы, куды мне с новым паспортом ехать-то? Вся дорога в доме — в туалет и на балкон! — вмешивалась Вера Корнеевна в дело. — Ы-ы-ы, ковты белые шить, в невесты! — пошутила старуха, и суровая паспортистка улыбнулась, отменила угрозу штрафом. Бывает, что порою старуха так запоет! До ста лет ей осталось полгода, будут ей отмечать столетний юбилей, придут к ним представители исполкома. Паспорт новый Вера Корнеевна получила теперь, на фотографии одни морщины и беззубая широкая улыбка обвязаны белым платком, без платка же она никак не согласилась сниматься, почти лысая… выпали волосы, а новые не растут. Невестка сняла ее белые шерстяные носки ручной вязки и показала ноги матери, какие, мол, чистые, без мозолей и болячек. Корнеевну хвалят врачи, которые не находят у нее серьезных болезней, говорят: бабку надо посадить в музей здоровья! Всю жизнь жила и работала в селе, а доживать век приходится в Москве у любимого сына Леньки, с женою которого ужились, как родные: «Невестка моя золотая!» — обращается столетняя к семидесятисемилетней, оседланной солью в три погибели.
Золотая невестка гостеприимно угостила меня чаем, конфетами «Птичье молоко», крепко засохшими, обещала пригласить меня на столетие Веры Корнеевны, которая на прощание пожаловаласк на бога, потирая страшный синий нос:
— Ы-ы-ы, тяжко-то как, смерть не идет! Черт или бог ее держит? Все меня позабыли. Все меня позабы-ли-и-и. Смерть-то поди заблудилась по дороге, раз выдали новый паспорт — остается жить до ста! Ы-ы-ы, старость — не радость…
Представляете, Мелентий, в нашей стране около 120000 столетних! Какой-то Ширали Мислимов из Барзаву в Азербайджане побил всех чертей и прожил 168 лет! Поразительный рекорд долголетия в СССР! Утверждали, что Мислимов родился 26 марта 1805 года. А еще говорили, что в 1966 году старец отметил столетие своей третьей жены Хатуны.
А один шустрый корреспондент из Пекина легкомысленно поведал миру о сказочном Чуде мирового долголетия— будто китаец Ли Чунгюнь, родившийся аж в 1680 году, умер в 1936, дожив до 256 лет!!! Вряд ли кто поверит такому фантастическому возрасту, ибо подтвердить-то его некому… Да к тому же ни одно другое явление не окружено таким ореолом тщеславия, туманною пеленою подлога и обмана, как долголетие. Человек, проживший 256 лет! Да он имени своего не помнит, перепутал все стороны света, не может отличить неба от земли. За какие чудовищные грехи растянулась такая кара веков?!
Словно сатанинский оргазм рекордомании движет родом человеческим!
(Признаться, и я жажду взобраться на свой Мунхэ-Сарьдак, покорить высоту—3491 метр! Со мною вместе работает воспитателем один альпинист — Мужичок с ноготок. Он видел мир с высоты. На вершине гор человек очищается от всего мелкого, недостойного. Кто хоть однажды испытал упоение счастья от красоты и духа природы, тот, как окрыленный орел, будет тянуться ввысь в горы, пока есть силы. Теперь альпинист Алга штурмует московскую прописку по лимиту, сотрясает склеротиков инициативами, щедро предлагает руку и сердце видным деятельницам жэков и прослыл безнадежно странным. Нынче в отпуске он хотел взять ребят в горы, но ему отказали: мол, поломают драгоценные руки-ноги строители без подготовки…)