Допустим, организаторам «открытого заговора» против России такая премиальная литература на руку, а нам-то с вами зачем? Почему именно такие книги упорно премируются, почему «автофобия» навязывается за счет казны, как некогда навязывались малохудожественная героика и принудительный оптимизм? В иных книжных магазинах, обратите внимание: буквально у порога сложены стопками и увенчаны броской рекламой богато изданные тома истории государства российского, сочиненной детективистом Борисом Акуниным. Мягко говоря, это либеральный и весьма скептический взгляд на Отечественную историю. Читая такое, патриотом не станешь. Имеет автор на это право? Безусловно. Мы живем в свободной стране. Но есть другой системный популяризатор нашей истории Валерий Шамбаров, который, по-моему, пишет свои труды живей, доказательней да еще и с умной любовью к Державе. Но чтобы найти его книги, вам придется облазить полмагазина. Почему? Не знаю, но с такой ситуацией (Акунин на столе, а Шамбаров в подполе) сталкивался буквально от Смоленска до Владивостока. Система, однако. Кому это нужно? Ну, не Кремлю же…
Но и это еще не все: книги, обнаруженные мной на лауреатской полке, широко рекламируются, у них лучшие выкладки в магазинах, по ним заставляют писать «тотальные» (почему, кстати, не всеобщие?) диктанты, забыв исправить грамматические ошибки авторов. Затем их переводят и выпускают за границей за казенный счет. Читают такие романы за рубежами и думают: так, значит, Россия на самом деле – империя зла, а мы сомневались, надо бы еще санкций подбавить! Я дебютировал в свое время острыми повестями «ЧП районного масштаба» и «100 дней до приказа», которые некоторое время не пропускала в печать цензура, я всей душой за правду и против запретов. Но правда и автофобия – вещи разные. На Лондонском книжном салоне после выступления членов российской делегации кто-то из местных книголюбов меня спросил: а что, в России все писатели так не любят свою страну? Нет, разумеется, не все, большинство любит, но по какому-то странному стечению обстоятельств их не посылают на ярмарки, книги тех, кто талантливо продолжает традиции Федора Абрамова, Василия Белова, Валентина Распутина не доходят даже до длинных премиальных списков. Любопытная подробность: когда в 2001 году я возглавил ЛГ, то обнаружил, что Распутин и Белов не упоминались в ней с 1991-го. 10 лет! В газете эту несправедливость быстро поломал. Кто поломает странную премиальную систему?
Этот перекос, меж тем, норовит перекинуться в школу. Когда обсуждали список книг для внеклассного чтения, я спросил представителя Академии образования с трепетной фамилией, почему так много авторов-эмигрантов, причем, не первой волны, когда людей выбросила из страны грозная стихия революции, а третьей и четвертой волн. Речь идет о тех, кто сознательно выбрал себе иную цивилизационную среду обитания. Может быть, школьнику вместо безусловно талантливого Довлатова, страдающего онтологическим похмельем, лучше почитать сначала не менее талантливого Конецкого, писателя острого, искрометного и к тому же – капитана дальнего плавания? И вдруг госчиновник с трепетной фамилией стал корить меня, что я-де не понимаю драмы творческих метаний. Да понимаю я, сам иной раз с утра страдаю и мечусь, не хуже Довлатова. Но мы кого растить собираемся, дорогая Академия образования, – эмигрантов, которые сидят на чемоданах и ждут оказии, или тех, кто будет обновлять Россию?
Увы, современная российская литература во многом отстранилась от того, чем живет наше общество. Причин несколько. Но одна особенно важна. У нас традиционно литературный процесс развивался в системе Союза писателей, который был самым влиятельным творческим сообществом в стране, однако в середине 1990-х Союз почти на четверть века впал в обидчивую летаргию, на что были причины объективные и субъективные. И те, и другие теперь в прошлом. Сейчас Союз писателей России возглавляет новый, энергичный лидер прозаик Николай Иванов, и дело сдвигается с мертвой точки. Но, увы, одной энергии мало. Сегодня для нашего государства любой творческий союз почти не отличается от Гильдии художественного свиста или Конгресса любителей длинношерстых морских свинок. За два десятилетия было несколько неудачных попыток разработать и принять закон о творческой деятельности и творческих союзах. Дважды проект такого закона уплывал в горние выси наших законодательных структур, но назад, как Экзюпери, не возвращался. Поверьте, такой закон кровно необходим для нормального развития отечественной культуры, но особенно он поможет отечественной словесности, ибо дезинтеграция писательского союза зашла слишком далеко.