Вдоль одной из стен тянулись полки, уставленные книгами, магическими амулетами и масками. В углу стояла стойка с манекеном в космической броне, с эмблемой в виде енота на груди (подарок Эмилю от брата). Внизу, под полками, стояла стойка с мечом из мегорской стали и любимым кинжалом, полученным в начале приключений. У другой стены, среди книжных полок, стояла стойка с огнестрельным и лучевым оружием, среди которых, прямо в центре, висели два любимых магнума Эмиля. Прямо справа от входа, под полусферой заколдованного колпака, в стазис-поле висела Астролябия. Но, несомненно, главным в комнате был широкий письменный стол. Основательный, со множеством ящиков по сторонам. Прямо перед столом, на вполне обычном вертлявом стуле на колесиках, сидел центр моей вселенной. Всего, что было в этой комнате и моего сердца. Судя по расслабленной позе и поникшей голове, центр всего уснул прямо за компьютером. Монитор светился некими графиками, а на столе были разложены детали дельтакоптера с которым любимый возился, пока не уснул. Сейчас силуэт мужчины высвечивался на фоне тусклого экрана, а желтоватый свет настольной лампы придавал всему уют. Всю неделю, у меня совершенно не оставалось сил на близость. Эмиль терпеливо ждал. Он ждал даже тогда, когда казалось вот-вот обидится. Я понимала. Я тянулась к нему. Мне было больно смотреть в его любящие, теплые, такие родные глаза. Всякий раз встретившись с моим усталым взглядом он поджимал губы, потом тянулся поцеловать и получив очередной смазанный отказ, с виноватым взглядом в сторону, уходил возиться со своими электронными игрушками или разбираться с артефактами в хранилище под домом. Сегодня все изменилось. Сегодня я хотела его. Так хотела, что внутри все сжималось. Хотя бы разочек, просто почувствовать в себе. Но именно в этот день, он, переключившись на свои дела так утомился, что уснул. Будить не хотелось. Осторожно ступая, я подошла поближе. Справа на столе, нашёлся его любимый блокнот. Обычный альбом на вертикальной самодельной шнуровке, в кожаном переплёте. Однажды этот альбом спас нам жизнь. Я взяла его в руки. Льняная желтоватая бумага, хранила в себе множество рисунков, зарисовок, портретов. Всякий раз, когда листов не оставалось, альбом оказывался чист и можно было рисовать снова. Старые рисунки не пропадали. Они появлялись на последнем листе, склеенном с обложкой. Эти рисунки можно было смахивать рукой, меняя как на экране смартфона. Сейчас альбом открылся на зарисовке: красивый белый парусник, лег на волну среди чаек. На другой зарисовке, двое влюбленных лежали на палубе. Вечно лохматый Эмиль обнимал меня сзади и было видно, что прямо сейчас он во мне, а на наших лицах застыло спокойное счастье. Я знала свойства альбома, ведь однажды сама влила в него магию. По рисунку явно видно, как скучает любимый. Как он хочет близости. Закусив губу, я положила альбом на место. Встав за спинкой кресла, я провела руками по груди Эмиля. Он был без майки, а потому мои пальцы слегка сжали его соски. Темные чувствительные горошины, которые я люблю целовать, когда лежу на его плече. Эмиль зашевелился и приоткрыв сонные глаза повернулся, порываясь встать из-за стола.
- Саш, ты когда вернулась? Я скользнула на колени, к его ногам, и решительно потянула за резинки на поясе, стягивая штаны вниз. - Любимая ты поела? - продолжал настаивать парень, щурясь от света лампы, но тем не менее приподнялся, давая себя раздеть. - Тс... - только и прошептала я, сдвигая одежду все ниже.
Саша Перова
20 апреля 17
Лучший завтрак
ЛУЧШИЙ ЗАВТРАК
Поздним утром меня разбудил аромат зелени из окна. Когда высыпаешься и в хорошем настроении - это самый лучший будильник. В рейтинге моих будильников он идет сразу после убойной чамбавамбы, исполняемой смартфоном и сравнимой с набегом визжащей детворы. Забыв про тапочки, прямо как есть, крадусь по деревянному полу туда - вниз по лестнице на запах свежесваренного кофе. Словно кошка открываю дом заново, касаясь руками стен, углов и перил. Вот я добралась до кухни, потом до мастерской, но его нигде нет. Он любит работать в мастерской с утра: ошкуривать раму под новую картину или грунтовать холсты. Но не сегодня. Я даже немного обескуражена. Наливаю темной и терпкой бодрости в кружку и иду на улицу, туда где раскинулся наш небольшой сад, переходящий в хвойный лес. Если не задумываться, то он выглядит почти земным, но когда присматриваешься, начинаешь подмечать цветы вместо шишек. Они похожи на большие зеленые розы. Я прошла по небольшому настилу у дома и ступила босыми ногами на траву. Придерживая кружку двумя руками, я отправилась туда, где вздрагивала крона одного из абрикосов, что нам прислали с Земли. Улыбаясь я стала смотреть, как Эмиль, тоже босиком и в одних штанах, со стремянки собирает абрикосы в кастрюльку, прихваченную на кухне. - Доброе утро милая! - улыбнулся он сверху, прижимая неудобную кастрюльку рукой к себе. - Вот, хотел тебя порадовать... - Эм, ты весь такой внезапный... - улыбнулась я в ответ. - Да? Сюрприз хотел сделать. - Ага. Ведерко-то поудобнее будет кастрюльки. - Вот ты... раз пришла, на вот, держи. Сладкие абрикосы, собранные любимым мужчиной в саду, самый лучший и полезный завтрак! Сидя в плетеных креслах, мы уплетаем их немытыми прямо из кастрюльки. - А знаешь, - улыбнулась я, рассматривая дольку абрикоса с косточкой посередине. - У Эли приспособа есть, яблоки там всякие собирать. - Что за приспособа? - Там кольцо на длинном шесте, и еще что-то... Но главное, там такая сетка и в нее все падает. Гораздо удобнее кастрюльки. - Саша!.. - Что?! И в следующий момент Эмиль хватает меня за пятку, абрикосы катятся по траве... - Ах ты маленькая зануда, - выдыхает он мне в ухо. - Я знаю, - шепчу в ответ.