— Это все из-за тебя! — закричал Виктор, глядя мне в лицо. — Почему ты не оставил мою дочь, когда я просил тебя об этом? Что вы за люди такие? Вам бы только разрушать и калечить! Ненавижу!
Марина пыталась удержать его, но я взглядом попросил ее отойти. Не хватало еще, чтобы и она пострадала из-за меня. Встав напротив Виктора, я попытался объясниться с ним.
— Вы имеете право злиться, — заговорил я охрипшим голосом. — Мне не следовало оставлять Ясемин одну без защиты. Я никогда не прощу себе этого. Клянусь, как только найду человека, который поднял на вашу дочь руку, он ответит мне за все. За каждую ее слезинку расплатится своей кровью…
— Долго искать не придется, — почти выплюнул мне в лицо Виктор. — Если бы моя дочь не была рядом с тобой, ничего этого не произошло бы. Твой брат сперва убил мою Айлин, а теперь из-за тебя едва не погубил Ясемин.
Услышанное пронзило меня стрелой. Переведя взгляд на Марину и заметив, как она закрыла глаза и едва заметно кивнула, я понял, что это правда.
— Серкан пытался изнасиловать Ясемин, — прошептала Марина, после чего в ее глазах заблестели слезы.
Это было последней каплей в чаше поступков моего брата.
— Если ты хоть немного любишь мою дочь, — голос Виктора был уже гораздо спокойнее, но нотки раздражения все же проскакивали, — уходи отсюда. Уходи навсегда. Оставь ее и больше никогда не появляйся. Уходи!
Требование мужчины было предельно ясным, но сейчас в нем не было нужды. С учетом обстоятельств я и сам не смог бы больше смотреть Ясемин в глаза.
Когда я понял, что полюбил ее, в моей душе одновременно с этим родился самый большой страх — боязнь причинить ей боль. И он воплотился в жизнь, пусть и не моими руками. Всему виной были сомнения и бездеятельность. Мне следовало разобраться с Серканом уже давно, но я медлил и собирал доказательства. Вот к чему это привело.
Не сказав больше и слова, быстро сел в машину и уехал. Несмотря на шоковое состояние, мыслил я вполне трезво. Еще никогда в жизни я не был настолько уверен в том, что должен сейчас сделать.
Максимально быстро добравшись до особняка, я стремительно поднялся на второй этаж и направился в кабинет. Необходимое для встречи с Серканом хранилось именно там.
На шестнадцатилетие отец подарил мне пистолет. Своеобразный подарок, который заставил маму волноваться. Конечно, никто не запрещал мне упражняться в стрельбе, но, пытаясь уберечь от ошибок, она взяла с меня слово, что я никогда не направлю его на живого человека. Просьба матери была законом для меня, но сейчас…
— Прости меня, мама.
Достав из сейфа ствол, я сжал его в руке. Холод метала усиливал мою ярость.
— Я должен это сделать. — Спрятав пистолет за пояс, я спустился в холл.
— Ферхат, куда ты? — услышал я голос тети Нилюфер, но обернуться не решился.
Я чувствовал, что остановка даже на миг, могла заставить меня сомневаться. Но я не мог допустить и малейшего колебания.
Собрав всю волю в кулак, я набрал номер Серкана. Отчего-то мне казалось, что он не ответит на звонок, попытается ускользнуть от меня, но я снова ошибся в своих предположениях.
— Слушаю тебя, Ферхат, — абсолютно спокойно, словно ничего не случилось, заговорил Серкан.
— Где ты? — коротко спросил я, чувствуя, как желваки заходили на скулах.
— Дома. Что-то случилось?
Наглость этого ублюдка зашкаливала. Заведя двигатель машины, я выехал за ворота особняка и лишь после этого ответил:
— Я скоро буду. Пришло время рассчитаться по некоторым вопросам.
Глава 59. Его лицо…
Ясемин
/Стамбул. Наше время/
"Любимый… К сожалению, когда ты прочтешь это письмо, я буду уже очень далеко отсюда. Мне бы хотелось сказать все это, глядя тебе в глаза, но, наверное, так будет лучше.
Со дня нашего знакомства, мы через многое прошли. Однако в моей памяти останутся лишь самые светлые воспоминания. Только рядом с тобой я вновь обрела смысл жизни. И даже несмотря на то, что наш путь был тернист и нелегок, я никогда не жалела о встрече с тобой. Ты открыл мне свое сердце. В нем я обрела свой дом и, пусть ненадолго, но смогла в нем согреться.
К сожалению, тому, о чем мы мечтали не суждено сбыться. Это не наказание… Просто наша судьба написана именно так. Здесь нет виноватых. А уж тем более тебе не стоит корить в этом себя.
Это мое прощание. Моя боль. Мой выбор. Не ищи меня. Я вырываю свое сердце из груди и оставляю его тебе, потому что в нем никогда не будет места для другого мужчины. Я буду любить тебя до последнего вздоха. Прощай.
Навеки твоя,
Ясемин"
Отложив в сторону ручку, я в отчаянии закрыла глаза. Каждая строчка этого письма была написана мои слезами. Никогда в жизни мне не было настолько больно. Когда я покидала Стамбул с родителями после смерти Айлин, то чувствовала себя одинокой и разбитой. Сейчас же меня просто не существовало. Осталась лишь тень.
— Ты готова? — услышала нетерпеливый голос отца, когда он заглянул в комнату, в которой я уединилась. — Такси ждет нас уже полчаса.
Я знала, что папа поддержит мою идею об отъезде. Едва узнав от Марины о случившемся, он не стал медлить и приехал к Мето с уже собранными чемоданами. На этот раз его решительность не имела границ. Даже если бы вдруг я начала сомневаться, он увез бы меня силой. Хотя… Для сомнений у меня уже просто не осталось сил.
Не дождавшись ответа на свой вопрос, отец подошел ближе и присел рядом со мной. Сидя к нему вполоборота, я не могла набраться смелости, чтобы взглянуть ему в лицо. Даже в самом кошмарном сне не могла предположить, что со мной попытается сделать Серкан. Всему виной стала моя беспечность.
— Ты обязательно найдешь в себе силы справиться со всем этим. — было легче сказать, чем сделать, но я не стала останавливать отца и дослушала его до конца. — Приняв решение уехать, ты сделала все правильно. Только время и расстояние лечат раны. Все наладится…
— Хочешь сказать, что семь лет в России избавили нас от тоски по Айлин? — даже с некоторым сарказмом наконец заговорила я, все еще глядя куда-то в пустоту. — Время не лечит, оно как соль — лишь разъедает раны. Это все равно что лишиться руки или ноги. Продолжать жить полноценной жизнью не выйдет. Все, что ты можешь, — это привыкнуть, приспособиться, но как прежде уже не будет никогда.
Отец промолчал, судя по всему, не найдя ответных слов. Едва он попытался взять меня за руку, как я тут же отдернула ее. В его поддержку я не особо верила, поскольку наши отношения с Ферхатом папа считал ошибкой с самого начала. Если же это жалость, то она и подавно была мне не нужна. Поднявшись с дивана, я положила написанное письмо в карман и вышла из комнаты. Время ехать. Ничего уже не изменить.
До аэропорта мы добрались на удивление быстро. В это время дня в городе обычно были пробки, но сегодня все вокруг словно сговорились, пытаясь побыстрее выпроводить меня подальше отсюда. Видимо, моей судьбе действительно был угоден именно этот финал нашей с Ферхатом истории. Кто я такая, чтобы противиться ей?
Несмотря на уговоры, Марина и Мето поехали в аэропорт вместе со мной. Они больше не предпринимали никаких попыток отговорить меня от отъезда. На лице каждого из них читалось явное недовольство моим решением. Посмотрев на Марину, я заметила, что она чем-то обеспокоена, хотя всячески пыталась это скрыть.
— Я хотела попросить тебя об одном одолжении, — услышав объявление на посадку, я наконец собралась с духом и обратилась к подруге. Достав из кармана конверт, протянула его ей. — Передай это Ферхату, когда встретишься с ним. Он не должен знать о Серкане, но заслуживает, чтобы я простилась с ним. Хотя бы в этих строках.
— Конечно, не волнуйся… Я передам…
От меня не ускользнуло то, что Марина избегала моего взгляда. В этот момент в мое сердце закралось неприятное предчувствие, но я до последнего пыталась прогнать его.
— Ты наверняка обижаешься на меня за то, что я вырвала тебя из России, а теперь оставляю, — списав ее состояние на обычную обиду, предположила я. — Я не хотела, чтобы так произошло. Прости меня.