— Травма детства? — хмыкаю, про себя думая, что у Соловьева просто проблемы с головой.
Предвзято, как же. Главный бабник универа имеет репутацию нетерпимца. До сих пор удивляюсь, что девчонки, несмотря на это, все равно летят на него, как мухи на, кхм, пусть будет мёд.
— Можно и так сказать, — после паузы отвечает Сема, а затем включает приятную мелодию, которая разливается по салону, благотворно влияя на мое нервозное состояние. — Не будем о других. Расскажи мне лучше о себе.
Вижу боковым зрением, что он смотрит то на меня, то на дорогу. Вгоняет меня в краску.
— Да вроде ничего особенного, — пожимаю плечами.
— Как же, — чуть ерничает он по-доброму, — ты не говорила, что сестра Дыма. Все были в шоке.
Сдерживаю улыбку, вспоминая брата.
— Никто и не спрашивал, — отворачиваюсь к окну, наблюдая, как мимо проносятся дома.
— Ты не любишь тусовки, да? — догадывается все же он, попадая этим в точку.
— Предпочитаю тихие варианты отдыха, — поворачиваю голову в его сторону и смотрю прямо в глаза, слегка улыбаюсь.
— Это мы исправим, — подмигивает меня и резко поворачивает, нас даже заносит на повороте.
От испуга в груди ухает сердце, пульс подскакивает до небес. И когда автомобиль плавно выравнивается, я еле как прихожу в себе, держа руку на животе.
— Ты идиот?! — кричу на Семена, что как раз паркуется у ресторана.
— Здорово, разве нет? — отстегивает ремень и тянется меня поцеловать, чую это нутром.
Выставляю вперед перед его лицом как раз пригодившийся букет цветов.
— Положи на заднее сиденье, я в конце вечера заберу, — всучиваю ему его же подарок и выскакиваю из машины первая.
Тот не артачится и не выказывает обиды. Выходит следом, и мы идет к входу, идя шаг в шаг. А когда заходим, мне кажется, что я вижу на парковке знакомый байк, вот только когда смотрю в ту сторону, ничего не вижу. Наверное, показалось. Соловьев забил мне голову своим предложением, вот и все.
— Столик у окна, — улыбается Семен администратору, как закадычный друг и завсегдатай заведения, а затем подтверждает мои предположения, добавляя: — как обычно, Ир.
— Завидую, — подмигивает девушка мне, ведет нас по залу.
Только мы присаживаемся, как вдруг у парня звонит телефон.
— Слушаю, — чуть грубо отвечает звонившему.
По мере разговора его лицо смурнеет, брови хмуро сводятся на переносице.
— Кто? Черт, — чертыхается парень, посматривает на меня с сожалением и стыдом.
Напрягаюсь, чувствуя, что что-то произошло.
— Прости, Аид, — берет мои руки без моего на то согласия в свои, заглядывает в глаза, — у меня дома форс-мажор, сегодня поужинать не получится, давай в следующий раз? Я вызову тебе такси.
— Я сама, — сразу пресекаю его предложение, а сама внутри ликую, что не придется сидеть тут среди золотой молодежи и напрягаться. — Ничего страшного, езжай.
— Я, правда, не хотел, — оправдывается, видно, как ему неудобно, — я обязательно заглажу вину, честно. Прости еще раз.
И ретируется, несясь на всех парах к выходу. Я же откидываюсь на спинку стула и решаю выждать несколько минут, когда он уедет. Чтобы не вздумал меня подвозить. И только собираюсь уходить, как вдруг появляется тот, кого я меньше всего хочу видеть.
— Думал, тебе в баре больше понравится, — раздается неожиданно голос Кирилла.
Он садится на стул Семена, разваливается на нем и широко расставляет ноги. Одну руку кладет на спинку стула, ленивым взглядом окидывает меня и цокает. До чего же неприятный тип.
— Не знала, что тебе есть, чем думать, — резко выпаливаю и с шумом встаю, чуть ли не опрокидывая стул.
Успеваю придержать его, ставлю под столик и только собираюсь уйти, как парень резко хватает меня за локоть и, крутанув, усаживает меня к себе на колени.
— Соловьев, — шиплю ему в лицо, пытаюсь встать, но силы не равны.
— Хрипотцу добавь, будет, прямо как в… — он не договаривает, я бью его кулаком по плечу.
— Заткнись! — поджимаю губы и прищуриваю глаза.
Его, наоборот, темнеют, зрачки расширяется, а взгляд падает на мои губы. Он тянется ко мне лицом, я же откланяюсь назад, не желая, чтобы он меня целовал. Вот только он резко меняет траекторию и прикусывает кончик моего уха, заставляя мое лицо краснеть.
— Поцелуя не заслужила, — хрипло произносит, горячо дыша мне в ухо, затем добавляет: — Но, если будешь хорошей девочкой, сделаю исключение.
— Дебил! — бью его по груди и, наконец, вырываюсь из его хватки.
Убегаю под его хохот, фантомно преследующий меня даже на улице, куда я выбегаю на всех парах. Интересует меня только один вопрос. У Семена действительно что-то случилось, или это все подстава Соловьева?