Он взглядом дал мне понять, чтобы я молчала, но говорить и так не могла, так как потеряла дар речи от потрясения.
— Свидание? — улыбнулся довольно папа и посмотрел на парня прищуренным взглядом. — Одобряю.
Затем он прошел мимо нас и обратился к другу.
— Слышал, Данияр? Твой сын не промах, уже увозит мою дочку, глядишь, такими темпами и дедами станет в скором будущем.
— Толя, — погрозила взглядом мама папе, но тот лишь рассмеялся, хлопнув друга по плечу.
— Дай бог, дай бог, — ухмыльнулся дядя Данияр и посмотрел на Марата предостерегающим взглядом. — Смотри мне, крестницу не обижай. Ты мой характер знаешь.
Марат кивнул, даже не закатил глаза, как бы сделала я, а затем схватил меня под локоток и потащил к выходу.
— Слушай, я всё, конечно, понимаю, — начала бормотать, когда мы удалились на приличное расстояние. — Но у меня другие планы.
— Да знаю я, какие у тебя планы, — фыркнул Марат, — не беспокойся, я просто тебя спас, у меня свои дела в городе, так что можешь миловаться со своим Соловьевым на здоровье.
От сказанного я покраснела, но ткнула парня локтем в бок шутливо. Отчего-то чувствовала себя рядом с ним уверенно.
— И всё-то ты знаешь, — произнесла, а затем услышала рев мотора.
— Твой, что ли? — кивнул на приближающегося к воротам мотоциклиста.
Я оглянулась назад, надеясь, что отец не видит, но они не вышли нас провожать, доверяя Марату, так что выдохнула с облегчением. А уже затем снова обернулась, но в этот момент Кирилл остановился рядом и снял шлем, первым делом глядя моему сопровождающему в глаза.
— Снова гоняешь? Ничему жизнь не учит? — фыркнул Марат, припомнив про сотрясение головы.
— На мне всё заживает, как на собаке, — процедил Соловьев, а затем опустил глаза.
Я проследила за его взглядом и застыла в ступоре. Совсем не ощутила, что всё это время меня за талию держала рука Марата.
— Пока, — резко отстранилась и попрощалась с ним, направляясь к Кириллу, который выглядел весьма недовольно.
Чувствовала, как его обуревает ревность, и ничего не могла с собой поделать, внутри улыбалась. Ведь это значило, что он действительно относится ко мне серьезно.
— Увидимся, Аида, — произнес в конце Марат, но ответить я ничего не успела.
— Вряд ли, — фыркнул Соловьев, а затем мотоцикл резко сорвался с места, обдавая оставшегося у ворот парня поднявшейся пылью.
— Это было грубо с твоей стороны, — буркнула Кириллу, когда он наконец сбросил скорость.
— Хочешь вернуться к нему? — грубо спросил у меня.
— Нет, но… — попыталась пояснить свою позицию, но он перебил.
— Едем молча, детка, — даже чуть подобрел и сказал последнее игриво.
Я поджала губы, решая, что выскажу всё по поводу его ревности чуть позже. Ветер свистел в ушах, скорость будоражила, а присутствие Кирилла спереди заставляло приятно сжиматься всё у меня внутри.
Мы подъехали к набережной, откуда открывался красивый вид на город. Я слезла первой и подошла к перилам, чувствуя, как на ветру развеваются волосы. Раскинула руки и почувствовала дух свободы, который был мне пока недоступен.
— Соскучилась? — подошел ко мне сзади Соловьев и коснулся руками ладоней.
Его дыхание опалило ухо, а близость заставила замереть, чувствуя тепло мужского тела.
— Ревнуешь? — ответила вопросом на вопрос в его духе.
А затем раздался его смех, который отозвался вибрацией в теле.
— Очень, — вдруг неожиданно ответил он, заставляя меня замереть от шока.
Я знала, что его разрывает от бушующих эмоций, с которыми он порой не в силах совладать, но не думала, что он будет способен в этом признаться.
— Аида, — его нос зарылся в мои волосы, прошелся, вдыхая мой аромат, и я прикрыла глаза, наслаждаясь происходящим.
— М? — спросила звуком, а затем его руки коснулись моей талии, обнимая и прижимая к себе.
Мне давно не было так хорошо, так что я облокотилась на Кирилла и кайфовала.
— Тебе хорошо со мной? — застал меня врасплох.
Я открыла глаза и уставилась вперед, наблюдая за быстрым течением бурной реки.
— Да, — голос прозвучал хрипло, даже немного дрожал. — А тебе?
Глава 22.1
Наступила тишина, отчего я забеспокоилась и застыла, тело стало практически деревянным и неподвижным.
— Каждая минута с тобой — блаженство, — вдруг разоткровенничался со мной, заставляя краснеть, — а разлука подобно боли.
К комплиментам и нежностям я была непривычная, так что ответила я немного ехидно.
— Да ты поэт, как я погляжу, — сказала и сразу же пожалела, прикусила говорливый иногда не в меру язык.