— Это всё из-за тебя. Мое платье… — прохрипела, наконец, подтягиваясь на руках и выпрямляясь.
— Плевать. Постираешь, — грубо перебил, не обращая внимания на мое разбитое состояние. — Чтобы завтра принесла чистую, усекла?
Практически выплюнул и вдруг коснулся пальцами края футболки, потянул ее вверх и стал снимать через голову. Передо мной предстал его оголенный накачанный торс с рельефно проработанными кубиками, мощная шея, дергающийся отчего-то кадык. Увиденное моментально охладило мое смятение, и я сама не заметила, как выпрямила плечи, подняла подбородок и уставилась на него немигающим взором.
— Ты что о себе возомнил?! — сиплым голосом пыталась поставить его на место, но ни мой твердый тон, ни уверенная осанка не повлияли на него.
В меня полетела запачканная об мое платье мужская футболка, пропитанная его мускусным ароматом и невесомыми нотками древесного парфюма. Ноздри мои жадно расширились, но я схватила ткань и сдернула ее со своего лица, намереваясь кинуть ему обратно. Вот только он уже прошел мимо меня, не собираясь даже проверять, последую ли я его совету и не выброшу ли его вещь.
— Дамир, — понеслась следом за ним, а у самой горло перехватило спазмом, превращая обычно милый голосок в воронье карканье.
Прокашлялась, ровняясь с ним на лестничном пролете, потянулась рукой к его предплечью, но коснуться не смогла. В этот момент мужская рука схватила меня за ворот платья и притянула к его телу. Наши взгляды встретились, я встала на носочки, боясь, что он просто-напросто разорвет единственную дорогую вещь, которая сидит на мне по фигуре и которую я урвала с большой скидкой в торговом центре.
Загорский даже не удосужился наклониться, словно считая это выше своего достоинства, подтянул меня выше на уровень своих глаз. Послышался треск, от которого мне хотелось разреветься, но несмотря на нежелание прикасаться к парню, мне пришлось схватиться за его плечи, чтобы ткань не впилась в горло и не стала меня душить.
— Узнаю, что сказала Дине про меня что-то плохое, пожалеешь, — выдохнул мне в губы и вдруг резко прикусил нижнюю.
— Ай, — вскрикнула, когда он отпустил меня, развернулся и двинулся дальше по лестнице.
Ступни от резкого удара о пол заболели, но я смолчала, проглатывая горечь и ругательства. Во рту остался неприятный железный привкус крови.
Всё, чего мне сейчас хотелось — это плакать. Навзрыд. С соплями и слезами, размазывая их по лицу.
В моих руках осталась его футболка, которую мне хотелось кинуть на заплеванный местными алкашами пол и попрыгать на ней, выплескивая свою ярость. Но позволить себе этого не могла, до сих пор слыша его шаги. Проглотила обиду, мерзким комом охватившую горло, а затем грудь, и медленно поплелась вверх, желая оттянуть приход домой. Стиснула пальцы, сжимая в кулаке ненавистную футболку, которую мне придется отстирывать от краски, и всхлипнула, теряя остатки самообладания.
Впервые испытала страх перед Загорским, впервые он показал мне лицо своего зверя.
Глава 9
Открыла дверь своим ключом как можно тише, но зажмурилась, когда скрипнули петли. В голове возник фантомный голос матери «Когда уже возьмешься за починку, Алексей? Ну да, как обычно, всё сама, всё сама, у тебя же руки не из того места растут».
В коридоре было темно, с зала доносился знакомый храп тети Гали, вызвавшей у меня улыбку. Все спали, так что я, стараясь осторожно и незаметно разуться, затем прошмыгнула сразу в ванную, кидая футболку Дамира в тазик. Опыта в выведении пятен краски у меня не было, а в голове царила паника, поэтому я не придумала ничего лучше, чем налить воды и замочить вещь в белизне. Налила ее щедро, надеясь, что к утру футболка станет чистой, а там я встану пораньше и постираю ее в стиральной машинке вместе со своими вещами, чтобы мама не заметила мужскую вещь.
Оставила тазик под ванной и пошла в зал, где на полу лежали родители, отдав свою спальню гостям. Быстро переоделась, сложила платье в шкаф на самую нижнюю полку и скользнула под одеяло. Приготовленное мамой спальное место согрело мне душу, и всё же она меня любила, пусть и по-своему.
Поставила будильник на шесть утра, но, как назло, разлепила глаза ближе к восьми.
— Опаздываю! — подорвалась, чувствуя поглощающую с головой панику.
— Еще рано, — вошла в зал мама, приятно пахнущая блинчиками и с фартуком на животе. — Отключили мы твой бесовской будильник, зачем так рано поставила?