Стиснула челюсти, чтобы не расплакаться. Так жалко расставаться с тем, что покупала мне мама, но приходится очень быстро взрослеть.
— Ну? — снова встряхнул.
Кивнула на всякий случай, хотя не увидела, что он сказал.
Он нахмурился и рукой показал на выход. Ясно, велел убираться в общежитие.
Посмотрела наверх, где на чердаке осталось мое черное платье, но отец смотрел так грозно, что с ним пришлось попрощаться.
Отчего-то была уверена, что больше его не увижу.
Вышла из отцовского дома с тяжелым сердцем.
Зябко поежилась, обхватывая себя руками, и посмотрела на горящие светом окна. Больше это не мой дом.
Степан довез меня до общежития, дождался, пока я войду, и уехал.
Запах сырости, казалось, въелся под кожу, так что первым делом приняла душ и переоделась, кидая воняющее платье в пакет. Завтра сдам в прачечную вместе с другими вещами.
Достала из рюкзака смарт-часы. Восемь тридцать. Еще полтора часа до отбоя, так что можно поразбирать вещи из коробок.
Но как только проходила мимо стола, застыла, только сейчас обратив внимание на лежащий незаметно в углу ноутбук, заваленный сверху правилами проживания.
Выдержала лишь пять минут чтения первых двадцати пунктов, а затем, испытывая технический голод от потери смартфона, не выдержала и села за стол, открывая новенький ультрабук.
Единственный плюс частной школы — полное техническое оснащение учеников.
Установила почту и зашла во все социальные сети. Везде пусто. Никто и не заметил, что меня не было в сети более десяти часов.
«Вас добавили в чат Львы-2022».
Приходит оповещение «ВКонтакте».
Не спешу выходить. Захожу в профили участников. Всего их девять. Ни на одной аватарке нет реального фото, как и в галереях. Судя по характеру сообщений, это мои новые одноклассники.
«Ну что, новенькая, в следующий раз расторопнее будешь».
«И как ты привлекла внимание гиен?»
Гиены? Видимо, так они зовут этих хулиганов.
«Откуда знакома с Глебом? Признавайся!»— сообщение от аватарки с цветочком.
«Говорят, твою учебу спонсирует фармацевтическая компания. Ты что, из нищих?»
Вопрос был бестактный, и будь я и правда из бедной семьи, он мог оскорбить меня, но я лишь сморщилась, читая дальнейшее обсуждение.
«Кеды дешевые на ней были. Я видела», — снова написала цветочек.
«Она из интерната для бедных», — вместо фотки черный квадрат.
«Фу, там что, были тараканы?»— присоединился админ чата — пресловутый лев.
«Она нас не заразит ничем? Я сейчас лечение прохожу», — аватарка с волком.
Затем он же добавляет:
«Это я тебе, новенькая. Лечение у меня дорогостоящее, так что если заразу принесла, будешь отрабатывать».
Скривилась, понимая, что изгои всей школы решили сделать изгоя из меня. Нашли жертву и хотят отыграться на мне за те издевательства, которые вынужденно терпят в школе.
«Успокойтесь уже, ущербные», — высветилось последнее сообщение, прежде чем я закрыла вкладку, не желая с ними общаться.
Хотелось посмотреть, кто это написал, но не стала. Завтра увижу.
Настроение окончательно испортилось, и сил распаковать коробки с вещами не осталось. Открыла лишь одну — самую главную.
Достала черные колонки и бережно поставила их на тумбочку. Иррационально, но именно с ними не могу расстаться. Душа болит, и рука не поднимается.
Когда-то я мечтала выступать на сцене и петь, а теперь могу лишь фантазировать о таком перед сном.
Музыку я теперь не слышу, но могу прикоснуться к динамику и ощущать вибрации битов. С закрытыми глазами создаю себе так иллюзию параллельной реальности, где я всё еще прежняя Нина, у которой большое музыкальное будущее.
Включить в розетку. Нажать кнопку и положить ладони сверху. Кайф.
Комната в общежитии выглядела сносно. Никаких обшарпанных стен и тараканов. Всё по ГОСТу для богатеньких детишек таких же снобов-родителей.
Усмехнулся. Я ведь такой же.
Прилег на кровать, подложил одну руку под голову, а второй повертел телефон Нины в руках.
Странно. Ни одного звонка за всё время. Необычно для дочери состоятельного человека.
Задремал, сожалея о своих грубых словах. Наверняка она теперь обижается, так что на контакт не пойдет. Верну телефон, может, тогда оттает и согласится со мной сходить куда-нибудь.