- Макс, я хотела сказать… - она сейчас больше мямлила, ругая себя, на чем свет стоит. Чтобы она сейчас не сказала, он не поверит. – Я не могла найти слов…
- Скажи, за что ты так со мной? – он дернулся от ее неуверенности, словно она ударила его.
- Максим, ты сейчас все неправильно понимаешь. Это не месть тебе… Это другое…
- Что другое, Юля? – окончательно разозлился он. Лицо приобрело суровую маску, руки он яростно сжимал, сдерживая себя, чтобы не ударить ее. – Когда ты собиралась сказать мне? Еще через десяток лет, да? Или вообще, не собиралась говорить, что родила от меня сына? Я вспомнил ту ночь, Юль… Ты же специально за этим ко мне пришла? Почему именно так? Ты хотела от меня ребенка? Родить и ничего мне не сказать… Как ты могла поступить, как последняя сука? Говори правду! Немедленно! – последнее он уже почти кричал.
- Максим, прости меня… - после некоторой паузы ответила она, когда он уже начал трясти ее за плечи.
Начала рассказывать тихим безжизненным голосом про Сережу, как познакомилась с ним, что он стал ее чудом и спасением на тот момент, как вышла замуж. Подробности интимной жизни опустила, сказав, что Сергей не мог иметь детей. И как он ее уговаривал родить им ребенка от другого мужчины, чтобы выдать его за своего. Как долго она внутри себя боролась с непростым решением проблемы, как сдалась, желая Сергея сделать чуточку счастливее. Как выбирала время зачатия и мужчину на одну ночь, придя за этим к Максиму. Получилось с одного раза, но вторую попытку бы она не решилась.
Как мучилась от осознания того, что так поступила по отношению к нему, обманом сделала биологическим отцом. Честно призналась, что до недавнего времени не планировала говорить правду. После встречи с Кондратом и съемок передачи, серьезно пересмотрела свое решение хранить молчание.
Как страх неизвестности сковывал ее. Не знала, как он отреагирует на такие факты, как поступит, не попробует ли отнять Стаса?
- Макс, прости меня… если сможешь. – он в ее глазах видел искренние слезы раскаяния, но прощать так быстро не собирался. Вообще, не знал, можно ли простить такое? Весь рассказа Юли вызвал чувство отвращения. Юля продолжила говорить. - Я, правда, Макс, не знала, что это так много будет значить для тебя…
- Юль, то что ты рассказываешь… Это немыслимо просто! Такое ни в одной голове уложиться не может… Ты понимаешь, что твой Сережа был сумасшедший? Он натуральный псих… и ты пошла у него на поводу… Или вы оба были чокнутые, скажи мне? Как так можно было? Я не понимаю…
Когда она с неким чувством отстранения рассказывала ему обо всем, он понимал, что поверить в такое сложно, но это происходило с ними на самом деле.
Он, Максим Подгорный, Юля и их сын Станислав… это было нереальной правдой.
***
Некоторое время оба молчали. Юле очень тяжело дались эти признания, она чувствовала внутри дикое опустошение. Вот, она все рассказала, сняла камень с души, только почему то от этого легче не становилось. Внутри открывалась огромная черная дыра, и чувство вины затягивало туда все сильнее, доводя почти до отчаянья. Не так она все представляла себе…
- Юль, я бы никогда не отнял у тебя нашего сына… - с трудом признался он, сдерживая внутреннюю бессильную ярость, даже желание прибить ее тут, сразу и на этом месте. - Я бы помогал тебе во всем…
- Макс, мы все за десять лет изменились. – недоверчиво покачала она головой. - Ты сейчас и ты тогда, это две большие разницы. Со мной точно так же, сейчас бы я не решилась на такое, а тогда смогла…
- Скажи, кто-нибудь знал, что Стас мой ребенок? Ника знала о Стасе? Именно поэтому она поспособствовала моему приезду, да?
Он вспомнил разговор с Никой, как она лихо поспособствовала его скорейшему приезду. Ника, его верная подруга, его единственная настоящая подруга в жизни, которой он доверял, тоже знала и промолчала? Знала, как он сходит с ума и даже намеком не подсказала.
- Нет, никто не знал, сначала только я. Даже Сережа не знал от кого ребенок, спрашивал, но я не сказала. Первым догадался Лешка, еще давно, но мы с ним никогда это не обсуждали. Сама я рассказала только Кондрату. Потом Стаса увидела Ника, сразу все поняла.
- Черт, и Ника туда же! – выругался он, решив, что потом разберется с рыжей обманщицей.
С Лешкой эту тему было обсуждать бессмысленно. Доверительных дружеских отношений у них никогда не было, если только вспомнить первое знакомство. Но Лешка, кажется, возложил на него ответственность за ту ситуацию с изнасилованием Юли. А что он мог тогда, сам был подростком? Но оправдываться перед ним не собирался, они при редких встречах никогда не возвращались к этой теме.