- Юля, успокойся. – Макс положил ей руку на плечо. – Ты пугаешь ребенка. – он присел на корточки перед ребенком, отстранив немного Юлю, и с напускным спокойствием, поинтересовался у Дани. – Данечка, расскажи маме, как ты встретил папу Витю и что он тебе сказал?
Максим был в бешенстве и хотел тут же запинать ногами урода, укравшего Даню, доставившего всем столько хлопот, и огорчившего Юлю. Но тут был ребенок и он с трудом взял себя в руки, нельзя, чтоб мальчик видел жестокость к своему отцу, хотя кто сейчас так назовет Виктора? Он выбрал успокаивающий тон, с которым обычно разговаривал с дочерью Машенькой, когда она капризничала, каждое слово почти отдельно и четко произнесенное.
Даню он так внимательно разглядывал в первый раз, до этого все его внимание было уделено разборкам с Юлей и вновь обретенному сыну Станиславу. Ребенок был бледный, испуганный, но не плакал. Макс пытался удержать взгляд ребенка, чтобы отвлечь от рыдающей Юльки, которая только усугубляла тревогу ребенка.
Макс уже где-то видел эти глаза…
Пытался за несколько мгновений осознать, что его так беспокоит в Дане. Догадка пугала его, и он боролся с подсознанием, уже участливо подсказывающим ему самый невероятный ответ. Он ненавидел всю жизнь точно такие же глаза, с того самого дня, когда их обладатель впервые появился в их школьном классе, много лет назад. Теперь, при более внимательном взгляде, он видел определенную схожесть Дани с Ярославом, персональном враге для самого Макса и всех его школьных друзей.
Поводов ненавидеть этого гада, Ярика-Фигарика было предостаточно, его недобрым словом вспоминали Ника и Юра, которым он попортил крови. Макс не мог простить ему насилие над их маленькой подружкой Юлькой, доведенной до отчаянья, раздавленной морально, решившейся когда-то бросаться из окна. Он смотрел сейчас на Даню и вспоминал именно этот кошмарный эпизод, как Юлька стояла на подоконнике раскрытого окна в школьном коридоре. У него был только один вопрос к Юле. При каких обстоятельствах она родила Даню? Ведь понятно, что чумовой папаша Витька, не был настоящим отцом. Неужели Юлька также пришла к Ярославу за еще одним ребенком?
Он обязательно спросит ее об этом, но не сейчас. Без свидетелей. Им жизненно необходим еще один приватный разговор с Юлей, как будто новости о сыне Станиславе было сегодня недостаточно. Он с трудом осознавал факт, что у него теперь есть десятилетний сын, маленькая копия его самого.
- Мам… - жалобно пропищал чуть не задушенный в объятиях ребенок. – Он сказал мне, что у станции котенок и его надо спасти…
Даня сам не понял, как все произошло. Он вышел в туалет, а тут из кустов выглянул папа Витя и поманил его рукой. Даня испугался, и отрицательно замотал головой, но папа сказал, что надо спасти совсем еще маленького котенка, там возле станции. Даня услышав о котенке, согласился пойти вслед за папой. Они ушли через заднюю калитку, папа сказал, что так быстрее.
Потом они долго в кустах искали котенка, папа говорил, что, он наверное, не дождался их и убежал. Даня сказал, что надо пойти за мамой, она поможет искать котенка, но папа Витя услышав шум голосов, велел ему сидеть тихо, как мышка, сказав, что крики точно спугнут котеночка.
Дальше испуганно наблюдал, как в кустах их обнаружили злые дяденьки, которые тут же схватили папу, повалили его на землю, ругались плохими словами, а его за руку взяла соседка, сказав, что мамочка очень волнуется и ищет его.
***
Юля больше не отпускала от себя Даню, пока они не вернулись на участок, даже не обратила внимания на косые подозрительные взгляды хмурого Максима. Она испытывала облегчение, сын нашелся, и ярость, обращенная на бывшего мужа. Единственное чувство, которое сейчас ей управляло, желание избавиться от Витьки навсегда.
Растерянный Кондрат ожидал ее возле ворот, вокруг были соседи, которых она давно и хорошо знала, и были дачники, которых она видела впервые. Но всем этим людям она была бесконечно благодарна за оказанную помощь в поиске сына.
- Юля… Даня… - выдохнул Кондрат еле слышно, когда она подошла к нему с Даней.
Он чуть с ума не сошел, узнав о пропаже ребенка и от собственного бессилия помочь ей сейчас, откинуть к чертям кресло и ринуться на поиски. Он был бесполезен для нее, собственная беспомощность угнетала сознание. Единственным выходом было попробовать снова ходить, сжав всю силу воли в кулак, встать на протезы и перестать лелеять собственные горести-печали. Он нужен Юли сильным и уверенным в себе, а не размазней, с которым она несколько еще недель назад познакомилась.