- Маленькая, не бойся быть любимой… Ты все время не тех любила… Они тебя только несчастной сделали… Детки твоя радость, ты хорошая мама… Детям твоим нужен отец, не сомневайся в этом… Сама решишь когда… Полюбишь его беззаветно, жить без него не сможешь… Поймешь, что до этого все было не любовью, душевная слабость и самообман…
На четвертый день она поехала к нему в гости. Испугалась больше за его душевное состояние, которое теперь полностью зависело от нее. Увидела его счастливые преданные глаза, поняла, что ради этого стоило ехать в другой конец Москвы. Дома сидеть не хотелось, позвала покататься по ночной Москве. Он вначале хотел отказаться из-за кучи сопутствующих проблем, особенно собственной транспортировки. Даже пересесть в машину его большому телу без ног было целой проблемой. На помощь вызвали Руслана, он подъехал через десять минут.
Юля спустилась вниз обсудить детали, как его раньше перевозили, где он может справляться сам, где нужно грамотно предложить помощь, не унижая его достоинства. Руслан был предельно четок, краток и откровенен. Юля если бы не знала, что этот друг Кондрата работает в службе безопасности в каком-то крупном банке, заподозрила его бы в службе на ФСБ или другие тайные службы на благо Родины. Обменялась с ним телефонами, возможно, не единожды может потребоваться его помощь.
- Юль, можно я скажу тебе честно? Я настолько удивлен вашими отношениями, что у меня нет слов… - видимо, это был своеобразный комплимент от немногословного Руслана.
- Знаешь, я сама удивлена.
- Ты же все понимаешь? Про него? Не хочу на тебя давить… Если ты уйдешь, он просто перестанет жить… Он ляжет и тихо умрет, не привлекая к себе больше внимания. Юль, ему тридцать пять лет, он взрослый мужик, но словно…
- Маленький ребенок. Ты это хотел сказать?
- Почти. Им с Лехой было по девятнадцать лет, когда это случилось… Леха он женился, развелся, работал, он как-то жил… А Кондрат, я иногда на не него смотрю, и думаю, что ему вечно девятнадцать. Его поведение временами, как у подростка… Он прожил все эти годы почти как затворник в камере. Ты уверенна, что готова сейчас это изменить? Будет трудно…
- Руслан, не хочу выворачивать всю душу тебе наизнанку. Поверь, я все знаю и понимаю!
И трудно было не согласиться с Русланом. Он целую речь сказал. Понятно, что волнуется за друга, и ее предупреждает. Юля еще раз внимательно присмотрелась к Руслану, что ему пришлось пережить на этой войне? Весь седой, но она знала со слов Кондрата, что ему тридцать один года, он немного младше самой Юльки. И почему он ничего не сделал со своим изуродованным лицом, сейчас пластическая хирургия творит чудеса. В память о чем он оставил этот шрам на лице?
А ведь Лешка тоже мог свои шрамы на спине убрать с помощью хирургии, но оставил. Не выставляет напоказ, не говорит об этом, но словно молча предлагает принимать его таким. Принимаешь его с изуродованной спиной и страшным опытом войны, принимаешь частичку его души. Других вариантов он не предлагал. Она надеялась, что он когда-нибудь сможет открыться Нике, понимая, насколько важно для этих ребят быть принятыми в их собственном абсолюте.
Выход Кондрата сопровождался целым ритуалом. Мама не отходила от него, проверяя каждую мелочь и так волновалась, словно отправляла его в далекие опасные страны. То ли в этом доме нет секретов, и стены картонные, то ли у подъезда всегда проходят гуляния со значительной частью жильцов. На лавочках сидели местные бабули, шумно вздыхали, спрашивали у Кондрата за жизнь и давали советы, как лучше выносить «тело». Кто их проинформировал о сегодняшней прогулке?
Юля понимала, что вышли поглазеть на нее. У Кондрата появилась подруга, видимо, для этого закрытого мирка, это сверхважная новость. Она услышала, как одна тетенька громко шептала другой про недокормленную девочку, другая заподозрила ее в мошенничестве, с целью обобрать Кондрата и присвоить квадратные метры после насильно умерщвления. Отсутствием фантазии местные сплетницы явно не страдали.
***
Они катались по ночной Москве, когда особенно красива столица. Иллюминационное освещение, нарядные вывески в центре, удивительно, но сколько прохожих и проезжающих машин, словно город никогда не спит.
В салоне тихо звучит музыка первой пойманной радиостанции, они тихо переговариваются, делая замечания по ходу движения. Все, что видят, обсуждают тут же. Юля вспомнила, что не ужинала, заехали в ночную забегаловку быстрого питания. Давно она не ела «бутерброды в булочке» и картошку фри. Кондрат радовался, как ребенок, в первый раз, попавший в парк развлечений.