Начал расталкивать ребят, ушедших в спасительное забвение. Некоторые услышав обстрел, вжались в стены и тряслись. Лешка всем кричал: выползайте, бегите к лесу, есть возможность спастись. Снаряд мог угодить и в яму. Шквальный огонь накрывал весь лагерь, слышались крики бегающих по периметру боевиков. Живые пленники стали выползать из ямы. Леша попросил помочь вытащить Кондрата, тот был без сознания. Ему помогли, втроем они с трудом вытянули мощной комплекции друга на поверхность, и оттащили на несколько метров в сторону, положив на брошенный брезент.
Лешка кричал всем «отходить», но ребята его не слушали, расползаясь в разные стороны. Он на карачках, пытаясь встать, пополз обратно к яме, там осталось двое сослуживцев без сознания. Прилетевший снаряд попал прямо в яму с оставшимися пленными. Ребят, что ползли в другую сторону, накрыло осколками, он слышал их предсмертные крики. Видел, как одного порубило на куски. Он завыл от отчаянья, помогать больше было некому. Кто-то из раненых дергался в судорогах.
Ему пришлось выбирать, всех спасти он не мог. Он пополз обратно к брезенту, где оставили Кондрата. Наткнулся тут же на моток веревки, обвязал себя, и завернул в брезент Кондрата. Потянул в лес, ища дорогу к спасению, к своим.
Куда отходить, он знал точно. Накануне ему в недолгом небытии сна пришло понимание, как надо спасаться и где находится тропа, ведущая к своим. Больше суток по лесу он волок по земле брезент с Кондратом, проверяя на недолгих остановках, жив друг или нет. Каждое движение отдавалось невыносимой болью в истерзанной спине, но он упрямо тянул свою ношу, клялся себе и ему, что они должны выжить назло врагам.
Кондрат несколько раз приходил себя. Лешка объяснял ему, что они только вдвоем, судьба остальных раненых теперь неизвестна. Кто-то из сослуживцев погиб, они ползут по лесу, к своим, и просто обязаны выжить. Кондрат был не в себе, плакал, требуя его бросить в лесу, и спасаться самому. Была вероятность, что хоть один выживет.
- Оставь меня, Лех… Я не жилец уже… Я обуза тебе сейчас… Мне очень больно…
- Заткнись! Значит, сдохнем с тобой здесь, но тогда вместе.
Как он потом узнал, протянул он его по лесу несколько километров, и когда вышел к трассе, то тянул брезент с другом из последних сил, вдоль кромки раздолбанной боевыми действиями дороги. Услышав приближение идущей колонны машин, спрятался в кустах. Увидев, что это свои, российские солдаты, он вышел на дорогу, с трудом поднялся, вытянул руки, и тут же потерял сознание, почти угодив под колеса проезжающей машины.
Колонна машин, состоящая из военной техники, остановилась. К нему бежали со всех сторон. Он, придя на некоторое время в сознание, пытался объяснить, что не один.
- Там в лесу… еще один… - и усиленно тянул веревку, привязанную к себе.
***
Очнулся он уже в военном госпитале, лежа на животе. Спина горела огнем. Он был весь перевязан бинтами, от вены иголка уходила в капельницу, ему что-то вливали. Пришло понимание, что выжил. С трудом разомкнул глаза и огляделся, в палате он был не один. Парень с соседней койки заметил его движения и предупредил.
- Лежи, тебе нельзя двигаться. Позовите медсестру, он очнулся!
- Где Кондрат? Что с ним? – Леша не узнал свой хриплый осипший голос, с трудом выталкивая каждое слово из саднящей глотки.
- А, это тот, кого, говорят, ты вытянул на себе? Он в реанимации… Жив пока, но ноги ему отрезали…
Лешка отвернулся, уткнувшись в подушку, чтобы внимательно смотрящий за ним сосед по палате не заметил, что он не может сдержать слез. Он обессилено сжимал кулаки, но остановиться не мог, понимая, что трясущиеся плечи выдают его беззвучные рыдания. Он плакал второй раз за все время. Первый раз не смог сдержаться, когда еще в плену, в первый же день солдат заставили смотреть, как отрезают голову их командирам. Поклялся, что больше не будет рыдать, как истеричная девчонка.
Прибежала медсестра, что-то быстро вколола ему, приказав лежать смирно, иначе повязки сдвинутся и разойдутся швы после операции. Он почти все время спал от обезболивающих уколов, во время недолгого пробуждения, мрачно оглядывал соседей по палате. Все были с разными ранениями, но некоторые передвигались самостоятельно, активно переговариваясь, делились последними новостями, и рассказывали, кого, где и как ранили.