Он постарается, он сделает все, о чем она просит, он согласиться на протезирование, он будет учиться ходить заново. Ради нее, ради детей, ради будущей семьи, хватит сидеть в коляске и быть наблюдателем. Вся предыдущая унылая жизнь промелькнула перед глазами, и он говорил ей «прощай». У него был смысл бороться, у него была Юленька, которую не испугали его трудности. Юленька, не побоявшееся его полюбить и согласиться выйти замуж. Ни о чем другом он с самого утра думать не мог.
Назар откровенно, с некоторым вызовом разглядывал Юлю, переводил короткий взгляд на Кондрата, словно хотел удостовериться, что предполагаемый соперник на месте, и не спускает с него глаз. Сам Назар недоумевал, не понимая выбора хорошенькой Юлечки, а тут явно просматривались более чем дружеские отношения. Обмен нежными влюбленными взглядами, ее бесконечное приставание к мужику в инвалидном кресле, дай совет, подскажи. Она ворковала с ним, как влюбленная голубка, и не скрывала этого, наоборот, откровенно демонстрировала зависимость от его мнения. Вот как понимать женщин? И еще он понял, что ошибся с ее возрастом, отказалось, что она старше его прилично, если имела взрослого сынка лет десяти-одиннадцати, или рано родила? Младшего он видел в прошлый раз, решив, что ей около двадцати пяти.
Кондрату надоел молодой хлопец, вместо работы, окатывающей Юльку заинтересованными взглядами, о чем не преминул сообщить, когда она подошла к нему. С этого расстояния рабочие не могли их услышать, он тут же недовольно пробурчал.
- Что-то этот Назар опять на тебя пялится.
- Да? – притворно удивилась она, он в ответ недовольно прокашлялся, но сказать ничего не успел. – Спасибо. Теперь заметила. Как мило с его стороны проявить столько внимания!
- Что-то я нервничаю, очень-очень, когда вижу его. – наигранность легко подхватил и он. - Мне успокоительное не положено принять?
- Хочешь, я отберу у Стасика мороженое и порадую тебя, милый? Тебя это успокоит? – кивнула она старшего сына, который уплетал за обе щеки мороженое на пару с Данькой в беседке.
- А что-нибудь посерьезнее? – надул губы Кондрат, изобразив обиженного мальчишку. - Мне же не десять лет, на меня мороженое или шоколадка уже не производят должного эффекта. Тут нужно серьезное вмешательство и лечебная терапия. – собственно говоря, он выпрашивал небольшой поцелуй, соскучился, хотел прикоснуться к ней, почувствовать снова вкус ее губ. Если бы можно было, он, вообще бы, держал ее возле себя, обнимал и целовал.
- Котик выпрашивает валерьянки? В умеренных дозах или сразу весь пузырек?
- Да, хоть капелькой меня успокой. Ох, я так нервничаю, когда он на тебя ТАК смотрит.
- Кондратик, - она нагнулась к его уху и нежно, но в той же игривой интонации прошептала. – Подожди до вечера, будет тебе и валерьянка и лечебная терапия, все будет, что захочешь…!
- Я до вечера не протяну! – простонал с тоской он.
В награду получил легкий поцелуй в нос и предложение позвонить маме. Точно, он же хотел сообщить маме о произошедших переменах.
***
На звонок мама ответила тут же, словно не расставалась с телефоном, обеспокоенно спросила, все ли у них в порядке.
- Привет, мамуль. Я включу громкую связь. Мы с Юлей хотим с тобой поговорить.
- Ох, сынок, что случилось? – в голосе паника. Обычно они разговаривали по отдельности, только приветы передавали друг от друга. Свои разговоры с Юлей она замалчивала, это был их небольшой секрет. Неужели, Кондрат возвращается в Москву так рано? Она скучала без сына, но готова была потерпеть, лишь бы у Кондрата сложились отношения с Юлей.
- Привет, теть Люд, рада вас слышать. – вклинилась Юля.
- Юленька, здравствуй. Как ваши дела? – при Юле она постаралась предать голосу чуть больше беззаботности, и затараторила. – Как детки? Что делают там? Кондрат себя хорошо ведет? Или уже…
- Мам, подожди. – остановил поток вопросов Кондрат, и более торжественно произнес. – Мам, я вчера Юле сделал предложение, и она согласилась. Мам, мы женимся!
В ответ послышались странные звуки, сначала стон, потом грохот чего-то падающего. Юля с Кондратом недоуменно, с беспокойством переглянулись, что случилось там с мамой?
- Мам, ты где? Мам, ты слышишь меня? Мам! – заволновался Кондрат, молчание в трубке было пугающе долгим.
- Теть Люд! – Юля подхватила беспокойство Кондрата, целая минута молчания, это тревожно.