— Эй, ты куда?
Но Айно уже заскакал по волнам.
…Впрочем, вернулся он действительно быстро, толкая перед собой лодку, в которой сидели ошалевшие Нино, Кио и Чанхель с Нострой.
— Забирайся!
Перевалившись через борт, Нуна несколько мгновений лежала ничком на чьих-то — кажется, Кио — ногах, совершенно обессилев от облегчения.
Спаслись. Все спаслись — и она, и брат, и Кио с мелочью… и, главное, Айно.
— Пора убираться отсюда! — напомнил Нино, в тревоге оглядываясь на предательски посветлевший горизонт.
Никому не хотелось дожидаться рассвета и проверять, сбудется ли сон Ностры.
— Я вам помогу! — охотно откликнулся Айно. — Вы только передайте господину старшему наставнику, что…
Что он там хотел передать, Нино не стал слушать, хватая его за руку:
— Эй, мы за тобой приплыли, с тобой и уплывём, забирайся, давай!
— Нет! — Айно дёрнулся, пытаясь освободиться. — Сейчас шторм поутихнет, я опять пойду Лушу искать! Она туда рванула!
— В Границу Ада?
— Да! Я её догнать пытался от самого острова, но…
— Ты сдурел!
— Ей плохо было!
— Нуна, скажи ему!
Но Нуна ничего сказать не успела.
К ним пожаловали гости. Огромные, крылатые и очень-очень злые.
Птеронимфусы…
Тут уж стало не до выяснения отношений.
Нуна вопила так, будто сила огня напрямую зависела от громкости крика. Нино расшвыривал тварей, пытаясь одновременно подтолкнуть их под удар сестры и не дать перевернуться лодке. Чанхель с Нострой скрючились на дне лодки в надежде, что крылатые чудища их не заметят.
Кио же просто превзошёл самого себя. Призвав дар, он с перепугу выдал такую достоверную иллюзию крылатого огнедышащего монстра о восьми головах, что не только птеронимфусы — даже Айно драпанул в сторону.
— Дайте мне обратно ику-тулсу! — орала Нуна. — Он хотя бы от огня не уворачивался!
И никто не заметил, что битва плавно смещается прямиком к Границе Ада, в грозной мгле которой плясали, вспыхивая багровым, диковинные смерчи…
До тех пор, пока одного из птеронимфусов, подбитого Нуной и улепётывающего с поля боя, ближайший смерч, изогнувшись, не всосал в себя.
Остальные твари разразились жалобными криками и, как по команде, скрылись в тучах.
— Повезло? — осторожно спросил Кио, провожая их взглядом.
— Нам уже можно открывать глаза? — тихонечко спросил Чанхель. — Нас не сожрут?..
Возвращались к скалам в обессиленном молчании. Даже Айно про Лушу лишний раз не заикался, хотя то и дело оборачивался, напрасно высматривая среди волн свою любимицу — нелепую морскую то ли ящерицу, то ли хвостатую жабу, то ли рыбу с лапками, улыбчивой щекастой мордахой и смешными махровыми ушками-жабрами, похожими на лепестки цветка. Когда Айно её пару лет назад притащил в Приют с очередной своей прогулки, она помещалась у него в ладонях — но, отъевшись, быстро вымахала до размеров новорожденного синего козлёнка и останавливаться, похоже, не собиралась…
И вот теперь удрала в глубину Границы Ада.
— Что вас вообще сюда понесло… — пробормотал Нино, осторожно заворачивая лодку в закуток у скалы.
— А вас? — резонно возразил Айно, присаживаясь на борт лодки с той стороны.
Близнецы переглянулись, медля с ответом.
Чанхель открыл было рот — но Ностра предостерегающе пихнул его локтем в бок.
Кио покосился на остальных и тоже решил не рассказывать.
Фраза «Ну, Сонному Ностре вчера привиделось, что тебя сожрало неведомое чудовище» звучала как-то… не очень.
— Светает… — вместо этого произнёс он.
И впрямь рассвело. Горизонт на востоке уже налился цветом — вот-вот взойдёт солнце.
Ностра шумно вздохнул.
— Давайте-ка выбираться отсюда, — решительно сказал Нино. — Пока господин старший наставник не приплыл.
— А он должен? — удивился Айно.
— Ты вообще-то пропал почти на сутки.
— Но целый господин старший наставник зачем, я же в порядке… — Айно привстал на цыпочки, высматривая ещё одну лодку на горизонте. — Ой, там и впрямь кто-то плывёт. Быстро-то как!
И взмахнул руками, ловя равновесие на гребне поднимающейся волны.
В толще воды промелькнула чья-то стремительная тень… Лодку качнуло.
— Айно! — жалобно заорал вдруг Ностра, вскакивая. — Айно-о-о!
Айно удивлённо к нему повернулся…
Из воды к небу взметнулась голова невиданного морского чудовища — гибкого, словно лента, и почти бесконечного. Чудовище в своём стремительном полёте неожиданно извернулось и по дуге обрушилось вниз.
На Айно.
Нуна задохнулась криком, Нино схватил её, не давая вывалиться — или выпрыгнуть — из лодки, Ностра плюхнулся на зад, всхлипнул раз, другой — и совершенно по-детски заревел, горько, отчаянно, безнадёжно, твердя бесконечное «Нет-нет-нет!..», а потом уткнулся лбом в плечо оцепеневшего Чанхеля.