Рон Фельдман сказал:
— Хотите, чтобы я ей что-нибудь передал? — Голос снова звучал так мило, что в его искренность уже просто невозможно было поверить.
— Это Бренда Линдон, — представилась Бренда. Она говорила очень тихо, потому что не хотела никого разбудить. — Доктор Линдон. Я преподавала у Эми в прошлом семестре в «Чемпионе».
— О’кей, — сказал Рон Фельдман. — Мне это записать или вы перезвоните утром? — Он бы однозначно предпочел второй вариант, но Бренда была нахальной, как менеджер по телефонным продажам. Она должна была удержать его на проводе!
— Я вас очень прошу, запишите, — сказала она.
— Хорошо, — ответил Рон. — Подождите, пожалуйста, я найду ручку.
Своей жене он сказал:
— Милая, мне нужна ручка. Это профессор Эми из «Чемпиона»… Я не имею ни малейшего представления, зачем она звонит.
Бренде он сказал:
— Назовите, пожалуйста, вашу фамилию еще раз.
— Бренда Линдон. Линдон через «и».
— Бренда Линдон, — повторил Рон Фельдман. Голос на заднем плане стал на октаву выше. Рон Фельдман переспросил: — Что? Хорошо, подожди. Дорогая, подожди.
Бренде он сказал:
— Вы можете подождать пару секунд?
— Конечно, — сказала Бренда.
В трубке стало тихо, и Бренда выругала себя. Она была полной идиоткой. Всего за несколько секунд до звонка она решила, что не будет оставлять сообщений, и вот она уже это делала. Это единственный шанс поговорить с отцом Эми; не может же она преследовать Фельдманов!
В трубке послышался щелчок. Рон Фельдман сказал:
— Вы еще на линии? Доктор Линдон?
— Да.
— Вы тот самый профессор, который попал во все эти неприятности? — спросил он. — Со студентом из Австралии? Это вы повредили подлинник Поллока?
В эту секунду в одном из окон дома напротив загорелся свет. В освещенном окне Бренда увидела лицо женщины. Женщина была примерно такого же возраста, как мать Бренды. Она глотала какие-то таблетки и запивала их водой. «Аспирин? — подумала Бренда. — Антидепрессанты? Таблетки от артрита? От высокого давления? От остеопороза?» Когда заглядываешь в окно чужой жизни, ты можешь только угадывать, что происходит на самом деле.
— Точно, — сказала Бренда. — Думаю, да. Это я.
— Мы слышали о том, что произошло, — сказал Рон Фельдман. — По крайней мере слышала моя жена. Хотя Эми говорит, что вы были хорошим преподавателем. Ей нравился ваш курс. И нравилась та книга, которой был посвящен ваш спецкурс.
— «Невинный самозванец»? — спросила Бренда.
— «Невинный самозванец», дорогая? — спросил Рон Фельдман. — Хм, мы не можем вспомнить название, никто из нас никогда не слышал об этой книге. В любом случае, доктор Линдон, сейчас очень поздно, но мы передадим Эми…
— Но я именно поэтому и звоню.
— В каком смысле?
— По поводу «Невинного самозванца», книги, которая нравилась Эми и о которой вы никогда не слышали. Я написала по ней сценарий. Он здесь, прямо передо мной, адаптированный сценарий.
— Подождите минутку, — сказал Рон Фельдман. — Вы… — Он засмеялся, но его голос больше не казался милым или вежливым; он звучал подозрительно, практически гневно. — Вы звоните сюда, чтобы всучить мне свой сценарий?
— Хм-м-м-м-м… — замялась Бренда.
— Вы звоните сюда среди ночи под предлогом, что ищете Эми, а сами хотите всучить мне свой сценарий?
— Нет, нет, я…
— Я видел, как люди делают это сотнями разных способов. Они оставляют сценарий у администратора в ресторане, где я ем, или подкупают моего привратника или моего водителя, — или, хуже того, они устраиваются ко мне на работу привратниками или шоферами, чтобы передать мне в руки свой сценарий. И я не удивлен, что вы, профессор, недавно уволенный из «Чемпиона», написали сценарий, потому что все пишут сценарии, даже племянник моего стоматолога и брат моего секретаря, который сейчас мотает срок в Синг-Синге[26]. Но это что-то совершенно из ряда вон выходящее. Это не похоже ни на что. Вы… застали меня врасплох. Меня! Откуда у вас этот номер?
— Его дала мне ваша дочь, — сказала Бренда.
— Замечательно, — сказал он. — Просто замечательно.
— Вы же говорите, Эми нравилась эта книга, да? — произнесла Бренда.
Возникла пауза.
— Как называется эта ваша чертова книга?
— «Невинный самозванец».
— Вот вам и первый недостаток. Вам нужно сменить название. Никто не захочет смотреть фильм о ком-либо невинном.
— Сменить название? — переспросила Бренда.