То что Триз подсунутая ему фигура якобы гениальными стратегами ордена он знал с самого начала, ему об этом сказал Александр ещё тем вечером. Ему стоило лишь положить руку на лоб бессознательно лежавшего на полу Триза, и шевеля одними лишь губами замереть меньше чем на минку, чтобы знать о Тризе больше чем он сам о себе помнил. И именно он посоветовал королю пока не убивать неудавшегося шпиона ордена, а использовать его по полной, а с его талантами это сулило неплохие перспективы. Воспитанные им же идеальные войны “гнезда” давно уже преданы были королю, а не Тризу как он считал, да и дезинформация, уходившая к его хозяевам, а оттуда к нанимателям, которых Триз не знал, но догадывался, могла сыграть не малую роль в игре самого короля. И вроде всё прошло как по маслу, и горе шпион отработан на все сто, но что-то не давало покоя, и это ощущение не проходило, а только нарастало. Вдоль позвоночника поползли толпы муравьёв, и понимание, того, что он сам стал марионеткой в руках опытного кукловода, словно ушат холодной воды окатило с головы до ног.
— Я так понял моё время пришло? — Медленно поворачиваясь вокруг своей оси произнёс король.
В его кресле сидел пожилой мужичок, на вид ему было за пятьдесят, но как и у короля его глаза говорили о том, что даже та прорва лет оставшаяся за плечами короля, ничто по сравнению с возрастом существа сидящего перед ним. Король уже видел такой взгляд у своего друга Александра, который объяснил ему, что глаза это отголосок души, и даже самые могущественные создания ничего не могут с этим поделать.
— А ты молодец, хорошо держишься, думаю у тебя есть право допить этот бокал, помянуть себя так сказать.
Генрих не спеша выплеснул содержимое бокала на ковёр, и под взглядом слегка удивлённого “гостя” подошёл к высокому серванту и достал с самой верхней полки запылённую бутыль необычной формы.
— Думаю на своих поминках я имею право выпить лучшее, что у меня есть, — открывая бутыль и вопросительно глядя на “гостя”. — А на барельефах в твоём храме ты моложе выглядишь, — наливая себе полный бокал произнёс король.
— Хамишь, мне даже в пантеоне тысячу лет как некто не тыкал, думаешь нечего терять. А ведь умирать тоже можно по разному, и не сразу, а сотню другую лет и помучатся перед этим. А на счёт возраста так все мы не вечны, как бы этого нам не хотелось, хотя благодаря твоему сегодняшнему подарку я думаю и эту проблему исправить. Кровь этих Александровых щенков позволит мне жить практически вечно, а мои соседи на олимпе, не то что тыкать, ссатся при виде меня станут. Думаю, даже единый не будет на меня так снисходительно смотреть после этого. А что это за винцо ты там хлещешь, букет отменный ну-ка плесни мне, всёж повод есть.
Генрих достал второй бокал и наполнив его на половину поставил перед “гостем”. Тот пригубил и удивлённо вскинул брови.
— Недурственно, эх давно у меня такого хорошего настроения не было, с тех самых пор как Александра по моей наводке его закадычные “дружки” отсюда нагнали. Тогда помню мы всем пантеоном это событие отмечали, ну кроме Зарга и единого само собой, этим хмырям по-моему уже давно на всё покласть. Ну нечего, Александр их поля ягода был, вот его кровушка и поможет мне. А мы гадали, что это за маг астрал тревожит, даже Астерия своих шавок по его следу пустила по нашей просьбе. Ну теперь хрен ей, я быстрее до него доберусь, через твоего магика. А ты то чего не пьёшь, али отравить меня удумал, — заржал над своей же шуткой бог.
Его заливистый смех всё усиливался и неожиданно перешол в сильный кашель. Азириса, а это был именно он, словно переломило пополам, он упал на колени и с удивлением уставился на свои руки на которых начали проявляться чёрные пятна.
— Это что, это у тебя откуда, этого не может быть, — бога опять скрутило и он завалился набок. — Чтоб тебя, ведь хотел же с тебя сначала колечко снять, чтобы мысли контролировать, да на радостях позабыл.
Генрих не спеша поставил так и оставшийся полным бокал, и как бы между прочим глядя в окно ответил.
— Да вот, Александр по случаю подарил, как в воду глядел. А тебе как ты сам сказал, до него как… ну ты сам понял.
Азирис вытянул руку в сторону короля и что-то зло выкрикнул. Фигура Генриха окуталась непонятным маревом из золотистых искр и серых хлопьев, но не какого видимого эффекта на короля они не произвели. Генрих повернулся и взглянул на корчившегося, и начавшего разлагаться прямо на глазах бога. На его руке ярко сияло тоненькое колечко.
— Да, лихо ты меня сделал, ну нечего, не долго тебе радоваться, всё равно ты сдохнешь, и про твоих гадёнышей я весточку уже послал, так что недолго тебе праздновать осталось.
С лица и рук умирающего бога посыпался чёрный пепел откуда-то налетел лёгкий ветерок закручивая в воронку то, во что превращалось божество. Через пару ударов сердца всё что осталось от Азириса вобрал в себя маленький смерч и не посчитав потолок препятствием, ушёл вверх. Кольцо медленно потускнело и осыпалось мельчайшей пылью. Генрих с печалью посмотрел на оставшуюся после него светлую полоску кожи. Сколько оно спасало ему жизнь, он и сам уже сбился со счёту, но заклинание бога оно не пережило. Александр предупреждал о чём то подобном. Генрих в тот раз лишь рассмеялся ему в лицо, кто он такой чтобы на него обратили внимание обитатели Олимпа. Да, он сделал ошибку, вернее слишком много сболтнул на эмоциях при прошлой встрече с Тризом. Видать его слова дошли каким то образом наверх и его взяли под контроль. Да уж, язык мой, враг мой. И ведь знал же, что Триз человек ордена, и всё равно позволил себе маленькую слабость. Маленький серебряный колокольчик ожил в руках монарха.
— Объявите по всей столице, что король появится перед своими подданными не завтра, а сегодня, через ор. И выкатить на площадь перед дворцом три десятка бочек вина.
Отпустив взмахом руки слугу, он повернулся к деревянным панелям куда не так давно утащили парализованного Триза и слегка кивнул. Панель отошла в сторону и в комнату вошла фигура в неизменном балахоне.
— Мне срочно нужно связаться с братьями, для начала с Алексом. После ты исчезнешь, я не хочу знать куда, не теряй связь с ними, а лучше помоги им на первых порах, думаю это не помешает.
Капюшон качнулся в знаке согласия, и из под него послышался приглушённый старческий голос.
— В таком случае Ксении тоже нужно исчезнуть из Гельта, после сеанса связи с Дениусом. Я тут успел слегка покопаться в голове у Триза, так вот, он догадался, что мы держим связь с Дениусом через нашего человека в Гельте и уже передал по нему информацию выше. Кстати что делать с его колечком маяком.
Король протянул руку, и на его ладонь легло кольцо точная копия того, что рассыпалось у него на руке. Это колечко Александр сделал специально для Триза. И когда Генрих дарил его, своему “другу” Тризу, он лишь немного кривил душой говоря, что теперь его мысли не сможет прочесть не то что маг разума, но и сами боги, себя же он к ним не причислял. И помимо того, что он мог читать мысли Триза с помощью своего кольца, он так же всегда знал, где тот находится. Потому почти все контакты Триза и были под колпаком. Но не только король со своим кольцом мог читать мысли Триза, такими свойствами обладали ещё несколько колец которые Александр вручил лично и в данный момент они были у его сыновей. У этого колечка было ещё пару “сюрпризов”, для своего обладателя, связанных с кольцами Александра, но так как король к сожалению не был магом ими он воспользоваться не мог. С улыбкой он вспомнил как Триз первое время опасался надеть его подарок, и таскал его на шнурке на шее, но от этого маячёк работал не хуже, вот только мысли его он читать не мог, но когда всё же Триз пришёл к нему с надетым кольцом Генрих узнал из его мыслей, что он специально мотался в Гельт, куда приезжал какой то спец магии сознания с востока для изучения кольца. И всё равно после его одобрения не стал его одевать, а одел только после случая на дороге. Немного подумав Генрих надел кольцо на место разрушившегося и повернулся к магу.