— А как найти ее?
— Не знаю.
— И не представляете, где она живет?
Дзилана покопалась в памяти.
— Нет, — наконец сказала она.
— А не было ли у Нены еще друзей в госпитале? — спросил Крис.
— Мне кажется, нет...
Крис порасспрашивал ее еще минут пять, но больше ничего полезного она рассказать не смогла.
— Хаджриджа Меджра, — пробормотал Дохерти, когда Дзилана удалилась, отказавшись от предложения проводить с видом, который ясно говорил: это мой город, и я знаю, как жить в нем. Тем не менее, проходя мимо витрины, она улыбнулась им.
— Через кого будем узнавать, как найти это антиснайперское подразделение? — спросил Крис. — Через Бриндли или Торнтона?
Дохерти скривился.
— Боюсь, что через Торнтона.
Представитель МИ6 сидел в приятном одиночестве в баре, когда Дохерти отыскал его там в семь часов вечера.
— Вот вам аккредитационные карточки журналистов, которые могут понадобиться, — сказал он, передавая через стол стопку документов. — Вот документы представителей ООН, боснийского правительства, хорватские, местных сербов. Последние не очень надежны. Еще я имел дело с Муфтиком. Он просит полдюжины автоматов МР5 за проход вашей группы на свободную территорию. Выдача оружия по завершении прохода. Только он просил предупредить по крайней мере за сутки.
— Хорошо, — сказал Дохерти, на минуту отвлекаясь на человека во фраке, который, усевшись за пианино, заиграл вальс Шопена. — Мне необходимо выйти кое на кого, — сообщил он Торнтону. — Вы знаете что-нибудь об антиснайперских подразделениях боснийской армии?
— Конечно. Это сливки сливок. Прекрасная Стривела... — Он улыбнулся своим мыслям. — Это имя означает «Стрела», — пояснил он. — Она стала легендой при жизни. Талантливая студентка, учившаяся на конструктора-модельера, увидела, как застрелили четырехлетнего малыша, и обратилась с просьбой включить ее в антиснайперское подразделение. Поначалу мужчины отнеслись к ней с презрением, но затем она покорила их своей храбростью, меткой стрельбой и т. п, и т. п. Можно было бы снять грандиозный фильм. Когда все это закончится.
— Такое подразделение только одно? — терпеливо спросил Дохерти.
— Два или три, насколько я знаю.
— Как же на них выйти?
Торнтон хлебнул виски, пытаясь решить, подумал Дохерти, стоит ли интересоваться причиной таких поисков. Боязнь, что ему подкинут еще работы, одолела любопытство.
— Одно из них базируется в гостинице «Стариград». Это в четверти мили на север отсюда, рядом с железнодорожным вокзалом. Про другие не знаю, но в «Стариграде» должны знать.
— Благодарю, — сказал Дохерти, поднимаясь.
— Самое подходящее время нанести им визит — на рассвете, — подсказал Торнтон.
Дохерти подошел к стойке бара и оглядел предлагаемый выбор. Он остановился на бутылке «Гленфидцик», расплатился долларами и забрал покупку с собой в номер. Там его поджидали остальные трое.
— Вы, дурачки, небось и забыли, — сказал он, снимая с полки над раковиной сомнительной чистоты стаканы, — что сегодня канун Нового года. — Он щедро плеснул в оба стакана, а затем еще в два, принесенные Крисом из соседнего номера. — За нас, — сказал Дохерти, — и за наших любимых, оставшихся дома.
В тысяче миль отсюда, дома в Глазго, Исабель лежала на кушетке и вспоминала то утро, когда он уезжал. Она тогда подошла к двери их спальни и увидела, как Мари сидит у туалетного столика, а отец любовно расчесывает ее темные волосы. «Он стал таким мягким», — подумала Исабель. И хотя она чувствовала, что эта доброта всегда жила внутри его, она понимала, что только она и дети дали возможность этому чувству проявиться. И странно, но теперь она боялась, что из-за этого он мог стать более уязвимым.
— Пожалуйста, пусть он вернется домой, — прошептала Исабель, подтягивая колени к подбородку и крепко обнимая их руками.
7
Дохерти и Крис покинули гостиницу, когда едва забрезжило, оставив возмущенных Клинка и Даму. Командир понимал, каково им просиживать без дела в гостинице, пока он и Крис «развлекаются», но знал и то, что не имеет права подвергать опасности жизни еще двух людей только ради отвлечения их от скуки.
— Как только потребуются ваши таланты, вы сразу же будете в первых рядах, — заверил Дохерти Клинка.
— Но кто же тогда очарует прелестную Хаджриджу? — вопрошал Клинок. — Разве вы сможете? — недоверчиво добавлял он.