Дохерти представил себе, как они разъезжают по Боснии, размахивая мирными флажками при виде сожженных деревень.
А в доме, находящемся через две улицы, странно поменявшись местами, разговаривали две подруги, и Нена пыталась отговорить Хаджриджу от поездки.
— Эго ты из-за него, да? — спрашивала она. — Риджа, не время сейчас гоняться за мужиком.
— Я и не гоняюсь за мужиком, — огрызалась Хаджриджа. — Я еду потому, что ты моя подруга и я больше не хочу отпускать тебя одну... — Она помолчала. — О’кей, он мне нравится, но это лишь дополнительный повод. Я еду не исключительно из-за этого. К тому же Завик, как ты знаешь, и мой родной город...
— Но твоя семья там больше не живет.
— У меня остались друзья. Там мой дом. И я имею право знать, что там происходит...
— Ну ладно, хватит об этом, — сказала Йена. — Просто мне не хотелось бы, чтобы ты подвергалась опасности, будь то из-за меня или из-за этого англичанина...
Хаджриджа разразилась смехом.
— А чем я, по-твоему, занималась в Сараеве? — спросила она. — Конструировала купальники?
12
На следующий день на рассвете они выехали из Високо. За рулем сидел Клинок, рядом расположился Дохерти, остальные четверо со снаряжением устроились сзади. Предыдущим днем небо затянули торопливо бегущие тучи, и теперь лишь изредка солнце пробивалось сквозь них.
Дорогу не скрашивали долгие разговоры, поскольку каждый был погружен в раздумья о прошедшем и предстоящем. Не встретился им ни один КПП. Движение на дороге практичес- ки отсутствовало — навстречу проехали только два грузовика — и признаки жизни были немногочисленны: дымок над какой-то усадьбой за рекой, человек, бредущий по заснеженному склону высокого холма, собака у заброшенного придорожного кафе.
Проехав миль двадцать, они оставили позади долину Босня и автостраду и повернули налево в долину Ласва. Примерно через десять миль равномерного подъема они въехали в небольшой городок Витез, где базировались силы британского контингента войск ООН. Военный лагерь располагался в возвышенной части города и состоял из временных казарм и машинного парка, окруженных сравнительно новой, судя по блеску, оградой из колючей проволоки.
Клинок подъехал к воротам, у которых стояли два чеширца в ооновских беретах с оружием на изготовку. За воротами можно было разглядеть боевые машины пехоты «уорриор» и бронированные разведывательные машины «скимитар» — все с белыми буквами ООН на бортах.
Дохерти не торопясь выбрался из фургончика, подошел к часовым и представился. Сасовское удостоверение личности произвело на них впечатление, и они позволили ему пройти к дежурному офицеру, правда, настояв, чтобы фургон и его обитатели остались за воротами. Служба под флагом ООН, похоже, не избавила солдат от бдительности.
Через пять минут после переговоров в двух инстанциях Дохерти добрался до командира подразделения подполковника Уильяма Стюарта, высокого светловолосого йоркширца. Туг улыбнулась удача — подполковник оказался тем самым экс-сасовцем, с которым Дохерти лет двадцать назад служил вместе в Омане, где Стюарт, только что получивший лейтенантское звание, отличался своей сверхактивностью.
— Дохерти! — воскликнул он. — Какого черта ты тут делаешь? Я-то слышал, ты уже месяц как на вольном выпасе.
Даже в свои сорок с лишним Стюарт по- прежнему не мог усидеть или устоять на месте. Пока Дохерти объяснял, что его группа сасовцев находится здесь с тайной миссией и не отказалась бы от неофициальной помощи, Стюарт расхаживал по маленькому кабинету, как тигр в клетке.
— Нам нужны два комплекта арктического обмундирования и последние разведданные о том, что происходит на пути от Витеза до Бугойно, — сказал Дохерти. — Ну и завтрак бы не помешал, — добавил он.
— Ну, я думаю, мы сможем вам помочь, не нарушая хартии ООН, — сказал Стюарт. — Ты ведь не собираешься докладывать мне, что вы делаете в этом районе?
Ответ должен бы быть отрицательным, но тем не менее Дохерги посвятил подполковника в суть дела.
Стюарт позавидовал.
— Мы проводим большую часть времени в пожеланиях быть чем-то больше, нежели просто наблюдателями за происходящим. Ощущение такое, словно тебя попросили подержать пальто двое мужчин, решивших схватиться не на жизнь, а на смерть. — Он подошел к двери. — Пошли, выполним твои заказы.
Час спустя отряд вновь был в пути, имея арктическое снаряжение для двух женщин, которые, слава Богу, были высоки ростом; оптимистическую информацию о дороге вплоть до Горний Вакуф и после плотного завтрака в столовой чеширцев. Пища определенно изобиловала холестерином, но мужчины уже не питались как следует, начиная со Сплита, а уж женщины не ели так несколько месяцев. Пара чеширцев, оказавшихся за соседним столиком, принялась было комментировать наличие такого аппетита у женщин, но под взглядами сасовцев быстро смолкла.