Дохерти отметил, как покраснели от усталости ее глаза. Надо думать, у него такие же.
— Если они не пойдут на это, дети могут умереть, — тихо сказала она.
Когда Дохерти возвращался в гостиницу, начинало светать. Сейчас большинство жителей города, наверное, уже сидят в подвалах, ожидая возобновления обстрела. Что ж, они от него избавлены, по крайней мере на тот срок, который уйдет у сербов на ремонт дороги, смену личного состава и поиск нового орудия. На это уйдет несколько недель, по его прикидкам. Л затем Рив вновь поднимется в горы и уничтожит новую огневую позицию.
«Чем еще отличается эта война, — подумал Дохерти, — так это отсутствием авиации». Должно быть, это была первая война в Европе со времен первой мировой, где авиация не играла решающей роли. Может быть, поэтому от всей ситуации здесь отдавало средневековьем.
Хотя все равно это обстоятельство не объясняло всех страданий.
Придя в гостиницу, он обнаружил, что все уже лежат в постелях, пытаясь хоть частично наверстать упущенное время сна. Дохерти заварил чаю и, усевшись, задумался о детях, задавая себе вопрос, что будут думать они о жизни отца, когда вырастут и поймут. «Особенно если поймут», — подумал он хмуро. Чем старше он становился, тем больше недоумевал. Это признак мудрости, сказал бы Лиэм Макколл.
Без пяти восемь он взял PRC 319, поднялся повыше на холм, чтобы приступить к приему. Точно в 8.00 по центральноевропейскому времени на крошечном экранчике высветились слова: «Черчхилл вызывает Тито». «Тито на приеме», — отпечатал Дохерти и стал ждать, весь превратившись в надежду.
«Группа Тито как можно быстрее возвращается на базу. Пауза. Необходимо прихватить и Друга. Пауза. Воздушная помощь невозможна. Связь заканчиваем».
— Ублюдки, — пробормотал Дохерти.
Он свернул рацию, отнес ее в гостиницу, а затем направился к замку сообщить Нене плохие новости. Она восприняла их более стоически, чем он ожидал, но потом он понял, что за месяцы работы в сараевском госпитале она уже привыкла к новостям такого рода. Вернувшись в гостиницу, он установил будильник на полдень и погрузился в сон усталого человека.
Почти мгновенно, как ему показалось, часы его разбудили. Солнце вовсю светило в лицо, и было слышно, как на улице разговаривают люди. Из окна он увидел, как неторопливо вдоль улицы прошли две женщины, словно обстрел дня предыдущего был лишь дурным сном.
Он отправился будить остальных, но их комнаты были уже пусты. Крис и Клинок сидели на первом этаже и попивали чаек в ожидании командира. Оба подчеркнуто посмотрели на часы, когда он появился.
Дохерти налил себе чашечку и подсел к ним.
— У меня плохие новости, — начал он.
— Мы знаем, босс, — сказал Клинок. — Нена нам уже сообщила. Но вот у Рива есть мысль.
— Звучит пугающе, — пробормотал Дохерти, и в этот момент на лестнице появился сам Рив, а за ним и Дама.
— Вроде бы все о’кей, — сказал Дама. — Правда, оба стекла в кабине выбиты, так что придется немного померзнуть...
— Что о’кей? — спросил Дохерти.
— Мы говорим о сигаретном грузовике, — пояснил Рив. — О том самом, на котором вы отвезете ребятишек в Сплит.
Дохерти посмотрел на Клинка, который со своей перевязанной головой походил на неудачливого пирата.
— Единственный способ, босс. Если мы не можем вывезти ребятишек по воздуху, то вывезем на грузовике. Всего-навсего.
«Что ж, мысль вполне здравая», — подумал Дохерти.
— И мы еще кое-что приготовили показать тебе, — сказал Рив.
Они все вышли на улицу.
Перед грузовиком стоял примитивного вида броневик, настолько устаревший, что, должно быть, он еще послужил корпусу Роммеля. Пушка у него, очевидно, исчезла уже давно, но в целом он выглядел настолько крепким, что пережил бы и падение в Ниагарский водопад. Но, что самое удивительное, несмотря на возраст, на борту этого белого автомобиля были выведены буквы ООН.
— Мы его уже покрасили в белый цвет для зимней маскировки, — добавил Рив, — а вот надпись совсем свежая.
Дохерти оглядел их.
— Постойте, дайте сообразить. Вы собираетесь использовать эту развалину для сопровождения грузовика с детьми до Сплита, всерьез рассчитывая по дороге миновать по крайней мере один КПП, не говоря уж о нескольких?
— Примерно так, — согласился Рив.
Дохерти покачал головой и улыбнулся.
— Симпатичная мысль.
— Мы так и знали, что тебе понравится, — сказал Клинок.
— И надо полагать, горючего в достатке?
— Вполне.
— И кто же собирается принять участие в этой увеселительной прогулке?
Ответил Рив.
— Восемь детей и двое взрослых — муж и жена, им уже за семьдесят. Потолок подвала рухнул на них вчера. С вами хочет поехать и Хаджриджа. Она полагает, что до Сараева из Сплита добраться легче.
— А Нена?
— Она остается здесь, говорит, что уже ничем не может помочь пострадавшим, которых вы забираете, к тому же у вас есть на этот случай Крис и Клинок. В Завике она нужнее.
«Как нужнее она тебе и детям», — подумал Дохерти. Он обрадовался, что у этой пары появилась возможность попробовать начать все сначала.
— Когда мы едем? — спросил он.
— Так ведь ты же босс, — сказал Клинок.
«Ночью или днем?» — задумался Дохерти.
Ему уже смертельно надоела тьма.
— Завтра на рассвете, — решил он.