Я уже было обрадовалась, что на полотно никто не обратил внимания, как Виктория проявила недюжинную смекалистость.
– Что это за подарок, леди Даниила? – удивлённо спросила она.
Мне захотелось провалиться сквозь землю.
– Это… это… а это древняя письменность шамеров, – выдавила я.
Мне казалось, что сейчас меня поднимут на смех. Прошла секунда, две, три… но ничего не произошло.
Решившись всё же посмотреть на окружающих, я чуть не села от удивления. Они разглядывали полотно такими внимательными взглядами, словно только что им с неба снизошло Просвещение. А ещё… у них в глазах было такое уважение, что у меня внутри проснулась недавно затихшая было совесть. Совесть – гадина эта! – заскреблась с удвоенной силой, стоило отыскать среди гостей маму. Ох… прощай, свобода. Сегодня меня убьют.
– Это так любезно с вашей стороны, – мелодичным голосом пропела Виктория.
Я присела в вежливом реверансе и поспешила удалиться.
– Даниила Рамиро Фердинан, объясни мне, пожалуйста, что это было?! – кипятилась мама.
Я молчала, уставившись в свою тарелку.
После официальной церемонии всех пригласили на пиршество.
В глазах рябило от разнообразия еды, расставленной по всему столу. Тут было, наверное, всё: от качественно прожаренного мяса до самых уникальных фруктов, которые доставили прямиком из Четвертого Королевства – у них были лучшие плантации мира.
Но мне кусок в горло не лез.
– Объясни мне, это когда-нибудь закончится?! Тебе через несколько дней исполняется восемнадцать лет, а ты по-прежнему застряла в детстве! Я могла стерпеть твои выходки в пять лет, но в восемнадцать?!
– В семнадцать, – буркнула я.
– Не перебивай меня, Даня! Имей уважение к своей матери! Сколько лет мы с отцом бьёмся над твоим воспитанием, сколько сил потрачено на то, чтобы привить тебе подобающие принцессе манеры? И что?! Ни капли уважения к родителям, лишь только бунтарство и полная безответственность!
– Мам…
– Не перебивай! Да что ж это такое! Что ж за дочь у меня выросла! Неужели это я – плохая мать? Скажи мне, Даня, чего тебе не хватает? Чего? Мы что, мало внимания тебе уделяем? Может, ты хотела родиться чернушкой и работать целыми днями? У тебя есть всё, о чём можно только мечтать, но с каждым днём ты пытаешься опозорить свою семью так, чтобы нас не приглашали ни на один приём в Семи Королевствах! Скажи, что мы тебе сделали? Что мы сделали не так?
Я молчала. Вот вечно она так. Сперва речь идёт о моей несостоятельности как человека, а потом всё скатывается к тому, что она плохая мать.
– Молчишь? – сквозь зубы проговорила мама. Она это любила – сдерживать эмоции, ведь настоящей королеве не положено быть эмоциональной. – Прекрасно. Молчи. Ты наказана. Отправляйся в свою комнату, завтра же мы возвращаемся домой.
– Ну конечно, как чуть что, так сразу домой! – обижено воскликнула я, встала из-за стола и пошла к выходу.
Как же меня это раздражает. Ну почему нельзя любить свою дочь такой, какая она есть? Почему нужно обязательно пытаться меня изменить?
Я зашла в выделенные мне покои, легла на мягкую кровать и вздохнула. Здесь было темно, пришлось вставать и зажигать свечу. Тут же по стене забегали зловещие тени, готовые с жадностью поглотить всё на своём пути. Не то чтобы я боялась темноты, но было немного неприятно… и страшновато.
Меня отчитали как маленького ребёнка. Ещё и в наказание решили домой отправить. Ха-ха! Тоже мне, наказание.
Первоначально я хотела найти Эдди и пожаловаться ему на тяжёлую жизнь. Потом поняла, что его наверняка разместили в одной из прилегающих к замку башен. А бегать туда-сюда чревато встречей с озлобленными родителями.
Полежав немного и полюбовавшись узорчатым потолком, решила, что не стоит тратить время зря. Вскочив на ноги, вышла в коридор и направилась в библиотеку.
Дорогу к ней во дворце Второго Королевства я знала чуть ли не лучше, чем дорогу к своей комнате у себя дома. Не то чтобы я тут частенько отсиживалась, просто среди книг мне было уютнее, чем среди сияющих напыщенностью людей. Да и, благодаря репутации глупого ребенка, Принцессу Первого Королевства не слишком рады видеть на подобных приёмах.
В библиотеке было тихо. Но стоило закрыть за собой тяжелую дверь, как глубокий гул пронёсся по стенам и растворился в тишине. Я с наслаждением втянула устоявшийся книжный запах, неизменно витающий среди стеллажей. И тихой поступью пошла к той части помещения, где лежали приключенческие романы.
Кое-что общее с мамой у нас всё же было. Мы обе зачитывались подобными книгами.
Полки встретили меня разнообразными корешками самых немыслимых расцветок. Не знаю почему, но над обложками приключенческих романов художники издевались как могли. Если честно, иногда словари и то было приятнее в руках держать. Частенько именно под самой ужасной обложкой скрывалась невероятно интересная история, поэтому к выбору будущего чтения я всегда подходила с особым вниманием.
В конце концов, остановила свой взор на романе «Ах, любовь – такая любовь». Не то что бы я была сентиментальной девой, страдающей от недостатка мужского внимания. Просто почему-то именно сейчас остро захотелось почитать что-нибудь душещипательное. И этот роман был один из немногих, что я перечитывала немыслимое количество раз.
Сперва подумала вернуться в комнату и насладиться книгой лёжа на мягкой кровати, но потом вспомнила, какую тоску навевает то место, и решила остаться здесь, в читательском зале.
Вот только, помимо меня, тут уже кто-то был.
В этом помещении вообще витала какая-то зловещая атмосфера. И тишина лишь усиливала эффект. Свечи горели только на одном канделябре (И как, интересно, при такой халатности сохранить нормальное зрение?!). Пугающие тени отплясывали жутковатый танец по тёмному деревянному столу, иногда перебегая на стеллажи с книгами.
А неизвестный посетитель спал.
Сперва я подумала, что он так внимательно читает, буквально скукожившись над книгой. Но, подойдя поближе, увидела, что он просто уснул на собственной руке. И очень забавно посапывал.
Я села подальше от него, но при этом так, чтобы свет от свечей всё же доставал и до меня. Открыла книгу. Начала перечитывать, иногда отвлекаясь на особо звучное всхрапывание и похмыкивая про себя.
А потом человек неожиданно вздрогнул и сел.
Я вздрогнула секундой позже и ошарашено уставилась на него, резко перестав дышать.
– Даня? – удивился Король Седьмого Королевства, заметив меня. Но спохватился и исправился: – Даниила? – Потом понял, что снова сплоховал, и исправился ещё раз: – Леди Даниила?
Я смотрела на него так, словно он только что застал меня за составлением заговора против его Королевства. Неожиданно образовавшийся в горле комок лишил возможности сказать хотя бы «да».
– Что вы тут делаете? – Ввиду моей временной немоты, Георг Третий взял слово на себя. Я ткнула пальцем в книгу, мол, смотрите, занимаюсь самообразованием.
– А-а, – протянул мужчина. Он ожидал чего-то другого? – Я вот тоже тут читал, да задремал. Ну что ж, не буду вам мешать.
– И я вам, – пискнула смущённо, наконец-то обретя дар речи.
В помещении снова повисла удушающая тишина. Георг Третий сделал вид, что принцессы Первого Королевства в этом мире не существует, и погрузился в чтение, иногда зевая, так до конца и не проснувшись.
Я же с внушительной долей неловкости исподлобья разглядывала короля. Тень, которая падала ему на лицо, делала мужчину ещё старше, с одной стороны скрывая часть морщин, а с другой – придавая его коже бледность, словно он был болен. Вкупе с длинными седыми волосами, аккуратно обрамляющими овал лица, смотрелось жутко. Я всё ждала, когда он начнёт гортанно кашлять и хрипеть, показывая, что тень не ошиблась, придав ему болезненный вид. Но король сидел с безмятежным выражением лица и читал.
А потом вдруг вскинул голову и посмотрел на меня. Застигнутая за подглядыванием, я вздрогнула и затравленно уставилась в собственную книгу.
– Что читаете? – скорее со снисхождением, чем с любопытством поинтересовался Георг Третий.